— О, ты ещё носишь колечко Ксана! — скользнув по моей руке взглядом, удивлённо восклицает Оли.
— И правда, — спохватываюсь я. — Мне уже давно следовало тебе его вернуть. — Снимаю кольцо и протягиваю его высшему.
— Оставь себе, Лен. — Ксанор прячет руки в карманы джинсов, не спеша забирать свой подарок. — Я кольца не ношу.
Оли фыркает:
— Ну ей-то оно тоже теперь без надобности, а тебе носить кольца никто не предлагает. Потом кому-нибудь подаришь, — и заговорщицки улыбается.
— Ксан, возьми, — это уже Фелисия.
Скорчив смешную гримасу, высший забирает у меня колечко, небрежно суёт его в карман.
— Приговорили вы, девочки, десятимиллионный эксклюзив валяться в бардачке моей машины.
— Но ровно лишь до того момента, пока ты всерьёз не надумаешь жениться, — вставляет Оли.
— Скорее, пока мой аэрокар не отправится на утилизацию, — цинично заявляет высший.
— Ксан, ты неисправимый! — Младшая Сольт легонько ударяет его в плечо.
— А зачем меня исправлять, если я и так идеальный и потрясающий? — продолжает он веселиться.
— Идеальный ты засранец — вот кто! — поправляет его Оли, и мы все дружно смеёмся.
Вскоре они уходят, оставляя меня с моей малышкой, каждая минута с которой доставляет мне столько радости, будто я только-только стала мамой.
— Осталось пережить твою операцию, моё сокровище, и тогда уже мама точно будет счастлива и спокойна.
В ответ Лита что-то беззаботно лопочет, играя со своей новой куклой — подарком Оли, а я смотрю на неё и улыбаюсь.
Гаранор приезжает глубоким вечером, уже после того, как я даю показания полицейским. Приезжает, чтобы забрать меня и спящую Мариселу к себе домой. В дом, который (теперь я в это уже точно поверила) вскоре станет и моим тоже.
Нашим маленьким (или, скорее, большим) оазисом счастья.
— Ты больше не участвуешь в выборах, — говорю ему после того, как меня минут пять обнимают, а потом ещё столько же, а может, больше, целуют, явно не желая отрываться от этого более чем приятного занятия.
— Решил, что мне сейчас это не нужно. — Тёмный прижимается губами к моей руке и переплетает наши пальцы. — А что нужно — так это хороший отдых.
Всё-таки он знает это слово.
— И ещё, наверное, отпуск.
И даже такое знает… Фантастика!
— На каком-нибудь необитаемом острове, — не догадываясь о моих мыслях, с улыбкой продолжает Хорос. — Только ты, я и наш ребёнок.
— Наш? — затаив дыхание, переспрашиваю я.
— Если уж Марисела называет меня папой, не вижу причин мне не называть её своей дочерью.
А вот сейчас я, кажется, расплачусь.
— Дине тоже отпуск не помешает, — горько вздыхаю, вспоминая о подруге, лежащей в соседней палате.