Служанка кивает и, прижав поднос к груди, тенью растворяется в холле. А я откидываюсь на спинку кресла и, делая глоток за глотком, пью архес, в который добавила несколько капель чая.
Сижу, успокаиваюсь как могу и гипнотизирую взглядом сейт, борясь с желанием снова его схватить.
Какой процент голосов уже подсчитан? Кто лидирует? Что пишут?
Боги, я так скоро совсем с ума сойду!
Окончательные результаты должны объявить в полночь. Это значит, что ждать осталось ещё двадцать две с половиной минуты. Не знаю для кого как, а для меня это время будет тянуться невыносимо медленно, как тянулся весь этот день.
Меня уже и прислуга пыталась успокоить, и даже Лита. Хитрюга предлагала отвлечься и развлечь себя (а заодно и её) чтением сказок, ну или, на худой конец (её были слова), пойти поиграть с братиком. Но братик уже давно сладко сопит в манеже, и Литу я тоже наконец уложила, прочитав ей историю про фею-принцессу.
Интересно, а одна конкретная фея сегодня станет королевой?
Вздрагиваю и оборачиваюсь, когда полумрак гостиной рассеивается от света фар. Подскочив и едва не выплеснув на себя остатки археса, подхожу к окну и вижу выходящего из аэрокара Гаранора.
Недоумевая, почему так рано (он же должен быть в своей предвыборной штаб-квартире), иду в холл и спрашиваю:
— Ты что здесь делаешь?
— Значит, теперь мы так мужа встречаем, — подтрунивает надо мной высший. — А я надеялся на пару поцелуев.
— И почему такой спокойный? — продолжаю забрасывать его вопросами, вместо того чтобы отвлечь и его, и себя парой поцелуев.
— А каким я должен быть? — Гаранор вешает пальто, стягивает с шеи шарф и бросает его на сиденье кушетки.
— Как минимум взволнованным.
Тёмный пожимает плечами:
— Не вижу причин волноваться.
— Говоришь так, будто уже заранее знаешь результаты!
— Не знаю и не хочу знать. — Он улыбается: весело, даже как-то озорно, по-мальчишески. Привлекает меня к себе, зарывается пальцами в мои волосы и шепчет, касаясь губ лёгким поцелуем: — Просто хочу провести этот вечер со своей семьёй. А результаты никуда не денутся. Завтра узнаем.
То есть он предлагает мне успокаиваться архесом до самого завтрака?
Гаранор берёт меня за руку и ведёт наверх. Сначала заглядывает в комнату Литы, осторожно её целует, боясь разбудить, и поправляет одеяльце, сквозь которое пробивается едва уловимое мерцание.
Первые месяцы, когда у фей только начинают расти крылья, они мерцают. Смотрится это, конечно, красиво, но прятать под одеждой это мерцание проблематично. Постепенно, со временем, оно начинает блекнуть, становясь едва заметным.