Гаранор
Я не умею проигрывать. Меня этому не учили. Я привык побеждать, всегда и во всём быть первым. Но с Эленией я терплю поражение за поражением.
План с феей провалился. Вместо того, чтобы пойти и трахнуть шлюху из бара, как делал это до недавнего времени, Ксанор её отшил. То ли девчонка его не заинтересовала, то ли он действительно влюбился в Элению. Меня выворачивает наизнанку от одной только мысли о чувствах брата. Чудовище влюбилось… И, йорги подери, как раз в ту, что нужна мне больше жизни! Как бы слащаво это ни звучало, но, кажется, так оно и есть. Я нуждаюсь в Лэй. Да я уже как наркоман, который плотно на неё подсел.
Я не могу перестать о ней думать, я не могу выбросить её из своих мыслей. В последнее время она даже начала мне сниться, хоть мне в принципе никогда ничего не снилось!
Лэй говорит, что я её душу́, что из-за меня она не может свободно вздохнуть. Да это я из-за неё задыхаюсь! Медленно, но верно без неё сдыхаю.
— Гаранор, почему эта девочка, Лита, так на тебя отреагировала?
С трудом возвращаюсь к Фелисии, в зал, полный гостей. Лэй весь вечер крутится возле брата. Позволяет себя обнимать, целовать и вообще ведёт себя так, будто без ума от своего жениха. Медленно, но планомерно доводит меня, заставляя вспомнить, как же я мечтал все эти годы врезать Ксанору и как же мне хочется утащить её куда-нибудь. Спрятать там, где брат не сможет до неё добраться.
Кажется, я уже превращаюсь в маньяка.
— Гаранор…
И снова приходится себе напомнить, что у меня есть невеста. Которая на меня обижена, явно ревнует и, вообще, в последнее время отношения у нас дерьмовее некуда. Нет, Фелисия ни в чём не виновата, у неё есть все основания ревновать и обижаться. Я даже готов перестать проклинать Сивиллу за то, что ежедневно впрыскивает в неё яд, и признать, что во всём виноват только я.
Потому что позволил себе слабость. Влюбился в ту, в которую влюбляться совершенно точно не надо было.
На какой-то момент осознание того, в чём сам себе долгое время не решался признаться, оглушает. Испугавшись, реально испугавшись этого внезапного озарения, чуть ли не вышвыриваю себя в реальность и наконец отвечаю:
— Без понятия, что случилось с Литой. Я в детях не разбираюсь.
— Но эта её выходка… — Фелисия расстроенно поджимает губы. — Опять журналисты начнут писать про нас всякие глупости.
Тут без вариантов. Уже завтра новость о том, что я стал «папой», облетит всю Грассору. Почему-то увидеть Мариселу на руках у брата было почти так же неприятно, как видеть его сейчас, обнимающего Элению.