– Теперь идите за мальчишкой! – приказал Тарасов. – Не вдвоем! Кто-то один. Мне нужен ассистент.
Ушел тот, кого Яков укусил за руку. Второй подошел к столу.
– Закрепите ей ремень на груди, – потребовал Тарасов. – Через пару минут действие сукцинилхолина пройдет. Мне не нужны тут дерганья, пока я ввожу внутривенный катетер.
«Сукцинилхолин. Препарат, погубивший Аарона. Он не мог ни сопротивляться, ни дышать».
Действие сукцинилхолина ослабевало. Эбби чувствовала, как грудные мышцы пытаются вытолкнуть чужеродную трубку. У нее снова поднимались веки. Теперь она видела лицо помощника Тарасова. Он разрезал на ней одежду, с удовольствием разглядывая ее грудь и лобок.
Тарасов ввел иглу внутривенного катетера. Он выпрямился и тут заметил, что она широко раскрытыми глазами смотрит на него. Во взгляде Эбби читался вопрос. Добрый доктор Тарасов был готов на него ответить.
– Не так-то просто найти здоровую печень, – пояснил он. – А в штате Коннектикут есть некий джентльмен, который уже больше года ждет донора.
Тарасов потянулся за второй капельницей и повесил ее на стойку. Затем он снова взглянул на Эбби:
– Он будет рад услышать, что мы наконец-то нашли печень, совместимую с его организмом.
«Так вот зачем они брали у меня кровь в первый раз, – подумала Эбби. – Делали тест на совместимость тканей».
Тарасов педантично выполнял необходимые приготовления. Подсоединил вторую капельницу. Набрал в шприцы лекарства. Эбби могла лишь молча за ним наблюдать. Вентилятор исправно гнал воздух в ее легкие, однако интубационная трубка мешала говорить. Возвращалась чувствительность мышц. Снова шевелились пальцы. Снова двигались плечи. По виску ползла капля пота. Она потела от напряжения, упрямо пытаясь вернуть себе свободу движений и контроль над телом. Часы на стене показывали четверть двенадцатого.
Тарасов закончил раскладку шприцев. Пару раз хлопнула дверь.
– Мальчишка где-то спрятался, стервец, – сказал он помощнику. – До сих пор найти не могут. Поэтому сначала займемся ее печенью.
К столу подошел кто-то еще. Остановился, глядя на Эбби.
Сколько раз она видела это лицо. Тогда она не лежала на столе, а стояла возле. Видела его глаза над хирургической маской, они улыбались ей. Сегодня они не улыбались.
Нет! Эбби всхлипнула, но слышно было лишь негромкий шелест воздуха в интубационной трубке. Нет…
Это был Марк.
Грегор знал: в кормовую секцию можно попасть только через синюю дверь, а она была заперта. Скорее всего, этот маленький паршивец поднялся по винтовой лестнице.
Грегор задрал голову, вгляделся, но не увидел ничего, кроме уходящих вверх ступеней. Тогда он стал подниматься по хлипкой лестнице. Укушенная правая рука до сих пор болела. Мразь малолетняя! Сколько крови он попортил им с Надией.