Следует отметить, что она с честью выдержала этот удар, гораздо лучше, чем я мог предполагать. Ее улыбка осталась такой же загадочной и невозмутимой. Мужчины обменялись недоуменными взглядами, и я поспешил внести некоторое объяснение:
— Это ее старое прозвище.
Она молча пожала мне руку. Ее дивные глаза блестели, как волшебное озеро. Глядя на нее, я понял, почему все без исключения мужчины сходили от нее с ума. Она была настоящей женщиной в полном расцвете своей красоты.
— Давненько мы с тобой не виделись, дорогая, — произнес я негромко и, слегка наклонив голову, представился мужчинам:
— Тайгер Мэн. Забавное имя, не правда ли, но вину за это целиком несет мой отец.
Одного из собеседников звали Бертон Селвик, другого — Винсент Харли, Оба они были членами британской делегации при ООН, и у обоих были королевские манеры. Они пригласили меня за свой столик. Как из-под земли появился Педро с креслом в руках. За его спиной стоял официант со стаканами. Мы с большим удовольствием выпили за здоровье Рондины.
Селвик предложил мне дорогую сигару, но я отказался и закурил сигарету, вытряхнув последнюю из мятой пачки.
— Вы занимаетесь политикой, мистер Мэн? Его голос обладал хорошо поставленными интонациями выпускника Оксфордского университета. Правда, иногда в нем проскальзывали и повелительные нотки воспитанника Даунинг-стрит.
Я прикурил от его золотой зажигалки.
— Нет, не политикой.
Поверх пламени я бросил быстрый взгляд на Рондину. Она сидела чуть подавшись вперед и опершись подбородком о ладонь. В другой руке ее была сигарета с длинным черным фильтром. С загадочной улыбкой она поглядывала на огонек сигареты.
Я продолжил:
— Однако это при определенных взглядах можно назвать и международными отношениями.
— Понимаю…
Естественно, он ничего не понял, и это был знак простой вежливости.
— А как твои дела, дорогая?
— Хорошо, мистер Мэн.
— Раньше я был для тебя просто Тайгером. Ее улыбка была по-прежнему очаровывающей и загадочной, — Хорошо, пусть будет Тайгер. А как ваши дела?
— Неплохо. Честно говоря, в первый момент я сильно удивился этой нашей встрече, Она небрежно помахала рукой, разгоняя клубы табачного дыма.
— Время идет, Земля вертится. Нужно уметь жить и забывать все плохое.
Я снова ощутил в своей груди ноющую боль двух ее пуль.
— Все забывать?" медленно произнес я.
Глаза Рондины блеснули. Я невольно попытался вспомнить, как она выглядела тогда, во время нашей последней встречи, в ее маленькой комнатке в Гамбурге. Тогда британская авиация методично бомбила город, и через пару минут в комнату должен был ворваться Кол Хэггерти с автоматом в руках и разнести в клочья обитателей этого шпионского гнезда…