По обыкновению, он позвонил жене около восьми. По-прежнему избегая конфликтных тем, рассказал ей о событиях, которые с ним никогда не происходили, и поведал о чувствах, которых не испытывал. По пути из Виборга он остановился у супермаркета «Лёвбьерг» и наскоро умылся в туалете для клиентов, прежде чем отправиться далее к Хальд-Эге и Стангхеде, где его ожидали Самуэль и Магдалена.
Теперь ничто не могло его задержать. Погода прекрасная. Еще засветло он наконец покинет эти места.
Семья встретила его запахом домашних булочек, возлагая большие надежды. Самуэль тренировался, несмотря на больное колено, Магдалена стояла, сверкая глазами, ее тщательно расчесанные волосы струились пушистыми прядями.
Дети уже были собраны.
– Может, нам стоит сначала заехать в больницу и проверить колено Самуэля? Мы как раз успеем. – Он отправил в рот последний кусочек булки и посмотрел на часы.
Без четверти десять.
Он прекрасно знал, что они откажутся от его предложения. Последователи Церкви Матери Божьей не посещают больницы по пустякам.
– Нет, спасибо, большое спасибо, у него обычный синяк. – Рахиль протянула чашку с кофе и показала на молоко, стоявшее на столе.
Гость обслуживал себя сам.
– Так, а где проводятся соревнования? – поинтересовался Йошуа. – Может, мы чуть позже к вам присоединимся, если будет время.
– Не мели вздор, Йошуа, – пнула его Рахиль. – Ты прекрасно знаешь, когда у тебя есть время, а когда его нет.
Видимо, времени не было никогда, насколько он мог судить.
– В зале Виндерупа, – все-таки ответил он хозяину. – Их проводит клуб «Буджуцукан». Возможно, информация есть в Интернете.
Никакой информации не было, зато точно было известно, что в доме нет Интернета. Очередное дьявольское изобретение, так его называли прихожане Церкви Матери Божьей.
Он схватился рукой за лицо.
– Ой, извините, я сглупил. Конечно, у вас нет Интернета. Простите. Чертово детище. – Он постарался выглядеть виноватым и отметил про себя, что кофе у них без кофеина. В этом доме все предельно политкорректно. – В общем, в зале Виндерупа, – заключил он.
Они помахали на прощание. Вся семья выстроилась перед домом. Отныне им уже не суждено испытывать мир и гармонию, свойственные прежней жизни. Улыбающиеся люди, которые уже очень скоро поймут, что зло не удержишь под контролем еженедельными богослужениями и отречением от божеств нового времени.
И он не жалел их. Они сами выбрали, на какой путь ступить, и путь этот пересекся с его дорогой.
Он посмотрел на двух детей, сидевших рядом с ним и махавших своей семье руками.