Кембридж я покинул с тяжелым сердцем. Никогда больше не сидеть мне в той уютной квартирке, не беседовать у огонька со стаканом виски в руках, не слушать глубоких суждений Тео по великому множеству тем, его полных юмора отступлений и резких, но не жестоких замечаний о коллегах.
Однако долго предаваться грусти и тревоге я не мог. Меня ждала работа, которой следовало заниматься, и, что еще важнее, Анна. Едва ли не в первую же минуту по прибытии я сообщил Тео, что обручен с Анной Фернли и мы скоро поженимся. Анна не занималась, как я, средневековой историей Англии, а была адвокатом, представляя своих клиентов в судах высших инстанций, – красивая, изысканная, веселая, моложе меня на несколько лет. Идеальная жена. Тео, пожелав мне всех благ, попросил, чтобы я поскорее привез ее к нему в гости. Я обещал. И вот что получилось. А ведь каждому хочется, чтобы два дорогих ему человека познакомились и тоже полюбили друг друга.
Я, конечно же, сообщил Анне о смерти Тео – причине, по которой задержался дольше, чем предполагал, – и вот теперь, сидя у нее дома после доброго обеда, поведал ей еще и историю о венецианском полотне и старой графине.
Внимательно меня выслушав, она улыбнулась:
– Жаль, что не увижусь с твоим наставником. Думаю, он мне понравился бы. Зато нисколько не сожалею об этой картине. Рассказанное о ней такая жуть!
– Вообще-то, она довольно привлекательна.
– Речь не о живописи… тут ты, наверное, прав. Но вся эта история… – Анна передернула плечами.
– Это сказка. Хорошая, но всего лишь сказка. Тебя она не должна беспокоить.
– Его она беспокоила.
– О, не так уж и сильно. Просто было о чем поговорить за виски у горящего камина в холодную ночь. Забудь об этом. У нас с тобой есть дела посущественнее, и я кое о чем хочу тебя попросить.
С тех самых дней, что мы провели с Тео, и с его внезапной смерти одна мысль не давала мне покоя. Не знаю почему, но мне представлялось очень важным сочетаться браком не на следующий год летом, обстоятельно и неспешно все подготовив и устроив шумную свадьбу, а сделать это прямо сейчас.
– Я понимаю: это означает, что поженимся мы тихо-скромно, без слащаво-сентиментальной ерунды, и, наверное, тебя это огорчит. Но я не хочу сидеть и ждать. Смерть Тео заставила меня осознать: нельзя упускать свое счастье. Ведь он, знаешь ли, был человек одинокий. Никакой иной семьи, кроме колледжа в Кембридже. О, он вполне довольствовался этим, но колледж, полный чужих людей, пусть даже и сердечно к нему расположенных, – это все же не жена и не дети.
К моей радости, Анна заявила, что для нее нет никакой беды в отказе от расточительной свадьбы и она готова пожениться тихо-скромно, в кругу семьи и самых близких друзей, как только удастся покончить с формальностями.