– А почему ты видишь это? – поинтересовался Леонид.
Вопрос был закономерен. А вот ответ…
– Лёня, при всех военные тайны не разглашают. Нам Мечислав потом ноги вырвет…
Оборотень намёк понял.
– Тогда идете вы двое, я, ну и сейчас вызову пару силовиков. А лучше – человек десять.
– А…
Валентин хотел было возмутиться, но куда там.
– Валь, тигры сильнее лисиц, – просто сказал Леонид. – Поэтому ты дожидаешься пробуждения вампиров – и отсылаешь их к нам на помощь. Ясно?
– Полагаю, пара медведей тоже вам не помешает, – просто сказала медведица. А я спохватилась, что так и не знаю ее имени. Подошла и поглядела на нее.
– Почему ты нам помогаешь?
Вопрос был поставлен коряво, но она поняла. Они ничем нам не обязаны, могли бы и подождать, поглядеть, кто, кого и чего…
– У меня есть подруга. Она журналистка на местном телевидении, – просто сказала медведица.
А я мысленно погладила себя по голове. Какая же я умница, что вылечила ту девочку.
– Как ее зовут? Ей нужна помощь?
– Ты ее лечила тогда, в самый первый день, – сказала медведица.
Мы сверлили друг друга глазами. И я не стала врать.
– Меня попросил Лёшка.
– А просто так ты не стала бы ей помогать?
Я вздохнула.
– Стала бы. Могла бы чуть отложить и отдохнуть, могла бы поставить ее не в начало списка, но обязательно помогла бы.
– Почему?
– Потому что.
Другого ответа не было. Но перед моими глазами опять всплывала та зима, когда я повстречала Даниэля. И – кровь на полу подвала.
Я убивала тогда. Ни в чем не повинных людей. Вся проблема которых была в том, что они оказались не в то время и не в том месте. Да, вампирам тогда требовалась кровь. Да, у меня не было выбора. Да, если бы я не поставила на ноги Бориса и Вадима, нас просто убили бы. Вряд ли Даниэль мог мне помочь тогда…
Я не знаю, был ли у меня другой выход. Могла ли я бежать на станцию переливания крови и просить у них пару пакетов с плазмой?
Не знаю.
Одного человека я убила сама. Просто выпила из него всю жизнь, как вампир. И от одного воспоминания до сих пор становилось мерзко. И – приятно. Ощущение силы – потрясающее ощущение.
Но дело не в этом. Чтобы спасти себя, я убивала других. Что ж, пусть тот, кто добровольно отдаст свою жизнь и жизни своих родных, бросит в меня камень. Пусть так.
И если сейчас я могла помочь кому-то другому, я старалась помочь.
Я не отдавала последнее. Я не ломала себя. Я не жертвовала ни жизнью, ни здоровьем. Так вот. Пусть скажут, что эта помощь – не считается, она ведь мне ничего не стоит. Но и мимо я не прошла бы.
Медведица все глядела мне в глаза. И я коротко ответила: