– Тоже верно. Хорошо. Поговори – и сегодня расскажешь мне, чего ждать.
– Обязательно.
– И готовься. Завтра вечером…
– И что же такое произойдет завтра вечером?
Тихий голос хлестнул заговорщиков, страшнее всякой плети.
– Ты?!
– Вы?!
– Я. Вы удивлены?
– Да, – честно признался один из заговорщиков. – Я не ожидал, что вы узнаете…
– Я – узнал. Я сам учил тебя – опасно недооценивать противника, не так ли? Ты плохо усвоил урок…
– Достаточно, чтобы вы отсюда не вышли – если решитесь причинить нам вред.
– Хочешь сказать, для тебя ценна вот эта…
– Не смейте меня оскорблять!
– Молчать…
Слово было сказано на порядок ниже, но произнесший его голос – холодный, бешеный, словно резанул ножом по нервам присутствующих в комнате.
– Я не позволял тебе говорить. Мечислав слишком распустил вас – под моей рукой вы знали бы только два слова «Да, господин…». И мгновенно повиновались.
Заговорщики промолчали.
– Так вот. Это Мечислав мог проглядеть гадюк у себя под носом. Я такой слепотой не страдаю. Рассказывайте.
Холодный голос растворял в себе волю и разум. Подчинял. Приказывал. Гнул в дугу. Вампиры – не являются свободными существами и без этого. Они жизнью приучены подчиняться. Своему Креатору. Протектору. Князю города. Совету Вампиров. Эту заразу можно вытравить, но сколько времени требуется для такого простого действия…
Не одно столетие свободы. А кто даст свободу – рабам?
И вампир ничуть не удивился, услышав покорное:
– Да, господин, – произнесенное на два голоса.
Он слушал достаточно долго. А потом кивнул.
– Хорошо. Я помогу вам людьми. И кое-чем еще. Но в обмен вы сделаете для меня вот что…
Инструктаж был коротким и четким. Потом вампир вышел из комнаты – и двое остались там наедине. Густая, словно обволакивающая смолой тишина разбилась через несколько минут…
– Нам придется подчиняться ему?
– Пока – да. Тем более, сейчас наши цели совпадают. Но только сейчас…
– А потом?
– У меня есть одна идея…
* * *
Этого разговора я мечтала избежать. Я бы и убежала. Нельзя. Послав Леньку к Мечиславу, я направилась к Славкиной комнате. Братец обнаружился именно там. Лежал на кровати и мрачно глядел в телевизор. На экране шло какое-то глупое ток-шоу.
На скрип двери братец чуть скосил глаза – и тут же состроил такую рожу, словно я пришла ему клизму ставить.
– Чего надо?
– Шоколаду. Как ты себя чувствуешь?
– Жить буду. Я теперь живучий.
По тону братца было ясно – провалилась бы я сквозь пол – он бы только обрадовался. Но – не дождется.
– И я этому рада.
– Да неужели? – Славка мне явно не верил. – Если бы этот испано-натурале меня грохнул, ты бы только порадовалась!