– Только одного, в первой уже есть, остальные, говорит, не годятся. Материал, мол, не тот.
– Ладно, занимайтесь пополнением, дивизионом, а я к командованию дивизии. Кстати, проследи, чтобы орудия тщательно почистили.
– Хорошо.
Тут как раз появилась батарея Иванова, шедшая в конце походной колонны дивизии, и криков и рева моторов прибавилось. При его прибытии выяснилась пренеприятная новость: моторы всех машин на такой скорости грелись. Пришлось задержаться и разобраться с этим вопросом. Выяснилось, что когда орудия сопровождают боевые порядки дивизии на скорости пешехода, то движки реально греются, и не только у тех машин, что с орудиями. Причем при такой езде повышается расход топлива.
Водители уже делали вторую ходку с ведрами от ручья, заливая воду в радиаторы, когда мне пришла идея, как минимизировать потери.
– Товарищи командиры, а что если не сопровождать порядки дивизии непосредственно с ней, а охранять кочующими батареями?
– Это как? – спросил Иванов, наклоняясь, чтобы рассмотреть, как я, используя капот «эмки» вместо стола, рисую на листе блокнота дорогу, отмечая на ней четырехкилометровую змею дивизионной колонны.
– Все просто, делаем так. Первая батарея отъезжает вперед на три километра и ждет, контролируя небо. Как только дивизия приближается к ней, вперед на три километра едет вторая батарея, потом третья и так же на три. Когда первую батарею пройдут последние части дивизии, она снимается, по обочине обгоняет войска и опять вперед на три километра, где снова занимает позицию. То есть получается, что дивизион постоянно не движется. Так мы сэкономим и моторесурс, и горючее.
– Нам понятно, – кивнули командиры батарей. Иванов был доволен больше всех. Ведь его трофейные «эрликоны» на ходу стрелять не могли. Это надо отцепить их от грузовиков, отогнать машины, чтобы не мешали круговому обстрелу, и только тогда можно вести огонь. Теперь же проблема оказалась решена.
– Ладно. Идею я вам подал, а вы пока с начштаба ее хорошенько продумайте для практических результатов.
Времени уже было пять часов дня, дивизия за семь часов преодолела почти двадцать километров от брода, поэтому я поспешил к штабу.
Поручкавшись с выходящим из палатки лейтенантом Григорьевым, единственным выжившим из разведбата дивизии командиром – тот, видимо, получил задание и куда-то торопился – я вошел в штабную палатку.
– А, Фролов, – Прохоров повелительно махнул рукой, подзывая.
В палатке царила деловая суета работающего штаба, тут же были и Перепелкин, и батальонный комиссар Гольдберг, а также еще несколько человек, трое из них в гражданском – видимо, из мобилизованных командиров.