Эта реальность довольно болезненно вторгается в его явное пространство и распознается безошибочно. Богоподобный в своем воображении, в обществе он посредственность. Ему бы хотелось произвести неизгладимое впечатление на этого человека, а у него трясутся руки, он заикается или краснеет. Ощущая себя героем-любовником, он вдруг не сможет возбудиться. Ведя в своем воображении настоящий мужской разговор с шефом, в жизни он способен выдавить только глупую улыбку. Меткое замечание, которое могло бы выиграть спор и раз и навсегда все уладить, приходит ему в голову только на следующий день. Постоянно переедая, он хочет сравниться с эльфом в гибкости и изяществе, но это никак не получается, потому что он не в силах ограничить себя в еде. Наличное, данное в опыте Я, становится досадной, оскорбительной помехой, чужим человеком, с которым по недоразумению оказалось связанным идеальное Я, и оно поворачивается к этому чужаку, источая ненависть и презрение. Наличное Я становится жертвой возгордившегося идеального Я.
Ненависть к себе обнаруживает раскол личности, начавшийся с сотворения идеального Я. Присутствие ненависти означает, что идет война. Так и есть, это существенная характеристика каждого невротика: он воюет с самим собой. На самом деле присутствуют два, вполне обоснованных различных конфликта. Один из них – внутри его гордыни. Как мы увидим позднее, это потенциальный конфликт между влечением к захвату и влечением к смирению. Другой, более глубокий конфликт, это конфликт между гордыней и реальным Я. Реальное Я подавляется гордыней при восхождении к власти и тем самым оттесняется на задний план, но все еще потенциально могущественно и может при благоприятных обстоятельствах вновь войти в полную силу. Характеристики и фазы его развития мы обсудим в следующей главе.
Развитие второго конфликта в начале психоанализа не очевидно. Но по мере того, как смиряется гордыня и человек становится ближе к самому себе, начинает разбираться в своих чувствах и понимать, чего он хочет, постепенно отвоевывая свободу выбора, принимает решения и берет на себя ответственность, – противостоящие силы группируются в боевой порядок. Начинается открытый бой гордыни с реальным Я. Ненависть к себе атакует уже не ограничения и недостатки наличного Я, а зарождающиеся конструктивные силы реального Я. Это конфликт большего масштаба, чем любой другой невротический конфликт, о котором говорилось до сих пор. Я предлагаю называть его центральным внутренними конфликтом[27].
Я бы хотела добавить здесь теоретическое замечание, помогающее более четкому пониманию конфликта. Ранее, в других моих книгах, я использовала термин «невротический конфликт», имея в виду конфликт между двумя несовместимыми компульсивными влечениями. Но центральный внутренний конфликт – это конфликт между здоровыми и невротическими, конструктивными и деструктивными силами. Поэтому имеет смысл расширить наше определение и сказать, что невротический конфликт может быть как между двумя невротическими силами, так и между здоровыми и невротическими силами. Это важное различие не только для прояснения терминологии. Есть две причины, по которым конфликт между гордыней и реальным