А потом случилась смута — оставшаяся в памяти едким дымом сгоревшего старого города, гулкими отзвуками землетрясений над бункером в ее резиденции. Когда она вновь поднялась на поверхность, Москва была совсем другой. Как и Империя — на сутки разорванная гражданской войной и тут же собранная воедино на жесткую пеньковую веревку новым Первым советником Императора.
И хозяин этой Империи — тоже был другим. Этого, казалось, никто не понимал, кроме Елизаветы, равнодушно наблюдавшей, как впитывается малое количество влаги в могильный холм, под которым покоился прежний Первый советник.
Желание власти над собственной судьбой, чувство ответственности за чужие судьбы… Рюриковичи больше не владели своей собственной Империей.
Там, где раньше было пренебрежение к Нике и раздражение в адрес Максима, для которого великая княжна была всего лишь полезным инструментом — теперь был ужас и ощущение стремительно уплывающих возможностей. Если раньше выбор Ники неким Ванькой-из-сказок — это ерунда и личное дело людей, про которых она завтра может и не вспомнить… То сейчас свадьба серого кардинала империи на сильнейшей одаренной-целителе — это уже кошмар.
Потому что вскоре все поймут, кто есть Максим на самом деле — и вспомнят, кого он отвергнул. Кто посмел бы раньше сравнить Нику и принцессу? Даже сама Ника плакала, что ее счастье возьмут и заберут — ведь кто она, а кто великая княжна. А сейчас… Сейчас они не то, что одной категории: принцесса уступала. Ведь все, что она могла предложить Максиму — говорить на равных с князьями — теперь он прекрасно делал сам.
Бежать к императору, падать ему в ноги и раскрывать глаза на истинное положение дел в его стране? Она уже единожды поверила деду. А тот — поверит своему новому Первому советнику…
Говорить о Максиме с другими членами семьи, сколачивать с ними коалицию против Первого советника? Так коалиция уже есть — мощный блок, поставивший на уничтожение Юсуповых, крупно подставивших себя со смертью князя Трубецкого. К этой коалиции можно было лишь присоединиться — и прогореть вместе с ними, когда Юсуповы уничтожат нападающих и отнимут их земли. Казалось, невозможный сценарий… Но если сбудется именно он? Если всех атакующих специально собрали в одно место, чтобы разом уничтожить всю возможную оппозицию на многие десятилетия вперед?
Елизавета посмотрела глазами на потолок — туда, где должен был спать Максим.
Было страшно. Почти настолько же страшно, как воровать его торт — но она обязана была вызывать у него хоть какие-то эмоции. Гнев и раздражение тоже пойдут — куда хуже равнодушие, как в момент, когда она сообщила о состоявшейся свадебной церемонии.