– Извини, она не со зла.
– Это моя вина. Я и впрямь проявил неуважение.
До глубокой ночи мы с Нуаром занимались обустройством мастерской. Финалом наших трудов стала вывеска, закрепленная над входной дверью.
– Чего-то явно не хватает. – Я смотрела на вывеску, которая смотрелась как-то скучно, что ли, невзрачно.
И в ту же секунду слово «Шпилька» засияло белым светом.
– А вот так гораздо лучше.
Казалось бы, только в обед я размышляла о работе, как пожалуйста, уже все готово. Осталось дело за малым – вернуть клиентов. Может, объявление в местную газету дать? Или зазывалу найти? От приятных мыслей отвлек звук шагов; я стремительно обернулась, однако никого вокруг не обнаружила. Из-за густого тумана улица так и осталась пустой. А в следующее мгновение меня какая-то сила затащила в дом, после чего дверь закрылась на ключ.
– В чем дело? – Я принялась оглядываться. – Нуар!
– Там было небезопасно, хозяйка. За вами наблюдали.
– Кто? – Может, это Тайер?
– Не могу знать. Мои возможности ограничены этими стенами. Видеть дальше я не в силах.
– Тогда отчего решил, что за мной наблюдали?
– Я почувствовал магию существа. Темную магию. Она была направлена на вас.
Наверняка это был Григер. И можно было бы позвонить ему, спросить. Но я не буду. А почему не буду? Да потому что!
Тайер
– Женщины воистину кара небесная, – пробубнил сквозь густые усы бармен-гном, – и будет мужчине вечное счастье в ином мире, если в этом он смог стерпеть свою женщину. Подлить? – кивнул на мой стакан.
– Давай, – пододвинул к нему.
У меня сдали нервы, и я пошел в кабак. Зачем я вообще выпрыгиваю из штанов? Ей ведь плевать на мои старания. Она готова всем сочувствовать, всех жалеть, а как дело доходит до меня – что вы… Тайер Григер проклятый темный варлок! Правильно говорил мудрец Сопчик Рыльский: «Есть в природе зверь, по свирепости которому нет равных, и имя тому зверю – жена. Жены всегда нападают внезапно, любят загонять свою жертву в угол, где терзают разум несчастного, доводят до истощения, а в конце концов еще и все деньги забирают. После такого надругательства чудом выжившей жертве остается зализывать раны в ближайшем питейнике». Собственно, Рыльский, будучи трижды женат за всю жизнь, там и провел свои последние годы. Я, конечно, против подобного «спасения», однако сегодня иного выхода не нашел, кроме как залечь на дно и выпить пару-тройку стаканов перцовой настойки. Эльвет меня довела, притом что мы еще и дня не прожили под одной крышей в новом статусе. Ночи не в счет, их бы я повторил.
– Не желаешь поделиться сокровенным? – Бармен принялся натирать столешницу.