— Доброе утро, — кивнул доктор. — Мы — это кто?
— Кроме меня, еще двое. Алекса Верещагина вы знаете, еще будет приглашенный следователь из магбезопасности.
— О, вы все-таки умудрились спихнуть это дело магам? Молодец, старина, далеко пойдете!
Карвер сжал зубы так, что они скрипнули, но от ответной колкости удержался.
— Так что насчет беседы с пострадавшей? В двенадцать удобно будет?
— Вполне, — сухо кивнул Эленваль. — Я начну выводить ее из сна к этому времени, примерно в течение получаса она будет соображать, но останется заторможенной.
— А потом?
— Далее будем смотреть по состоянию. Прошу прощения, я должен идти.
Экран погас. Карвер отбросил коммуникатор и от души выругался.
В скверном настроении он оставался и дальше, настолько скверном, что на вызов в «Эден» отправил сержанта Вилье, хотя в обычный день не упустил бы случая прогуляться. Да и побеседовать со звездой мировой оперной сцены было бы приятно… если бы не треклятый Эленваль!
Взаимная нелюбовь этих двоих объяснялась просто: Эдмонд Карвер и Люсьен Эленваль соперничали еще в школе. Когда, получив образование, они вернулись в Валь де Неж, выяснилось, что оба претендуют на первенство в соревнованиях по стрельбе и лыжам, оба считают себя чемпионами в игре в петанк, а главное — претендуют на сердце, руку и банковский счет одной и той же прекрасной вдовы, мадам Клузон.
В один прекрасный день мадам Клузон стала мадам Дюрок, петанк как-то вышел из моды, пытаться первенствовать в лыжах рядом с мировыми чемпионами, регулярно приезжающими в Валь де Неж, оказалось неинтересно… а неприязнь осталась.
Вздохнув, Карвер вернулся к компьютеру и стал просматривать план сегодняшнего совещания…
Женщина, лежавшая на кровати, мало чем напоминала ту смуглую брюнетку, которую Алекс со товарищи вытаскивали из полуразрушенного шале. Темных волос не было видно под белой повязкой, кожа, и вчера бывшая бледной, сегодня казалась зеленовато-желтой. Под глазами темнели синяки.
— Я пока не выводил ее из сна, готов попробовать, только не уверен, что в этом будет какой-то смысл, — сказал негромко доктор Эленваль.
— Какой вообще прогноз? — так же тихо спросила Лавиния.
— Ничего хорошего. Мы срастили сломанные ребра и убрали обморожение, но, к сожалению, ушиб головного мозга магически не убирается, даже легкой степени. Коматозное состояние продлилось шесть часов, но после выхода из него наблюдалось помрачение сознания, амнезия, серьезная тахикардия и повышение температуры.
— Амнезия? — вычленил главное Карвер.
— Да. Она не помнит даже, как приехала в Валь де Неж.