Имею ли я право повидать других детей, если Ксене скоро что-то понадобится? Вот какая мысль мне не даёт покоя.
26 января 1960 г.
Катя и Зина сделали всё возможное, чтобы я не уезжала. Я отправилась на городской вокзал и купила билет до Прокопьевска. Еду к Юле.
Поездка прошла хорошо, но все были правы. В моём возрасте трудно переносить неудобства зимнего путешествия. Но всё же я рискнула, ехала в 48–50 градусов по Амурской дороге и Забайкалью. У Юли я тут же простудилась.
1 ноября
Вернулась домой после семи месяцев у Ксени. Маленький Алёша доставил много хлопот. Ксеня нервничает, мелочи её раздражают, иногда она злится. Мне было тяжело это наблюдать. Теперь она взяла няню, с восьми до пяти, няня немного странная. Всё-таки, если ничего плохого не приключится, от неё будет больше пользы, чем от меня. Я хочу отдохнуть. Иногда я думаю, имею ли я право отдохнуть, когда моя дочь так сильно устаёт, но ведь другие же люди отдыхают. Ездят в санатории, в дома отдыха.
Если буду жива, вернусь в Барнаул следующим летом. Но какие планы можно строить в 77 лет?
18 января 1961 г.
Чувствую себя лучше, продолжаю стареть. Хотела бы поехать в Свердловск снова, чтобы увидеть Юлю, Наташу и новую маленькую Юлю, четвёртую в нашей семье, – дочку Санчика.
25 января
Отправляю посылки, делаю подарки, читаю, даю бесплатные уроки и скучаю. Если бы могла только ещё читать! Глаза подводят. У Саши дела не очень хорошо. Юля пишет редко.
7 апреля
18 апреля я уезжаю в Магдагачи. Ксеня умоляет приехать раньше из-за отпуска няни. Мой отпуск, таким образом, тоже заканчивается. Что я выиграла, переехав в Хабаровск? Конечно, я набралась сил, но старость – это старость. Я думала, что смогу замедлить этот процесс, придерживаясь рациональной диеты, и на протяжении 2–3 месяцев чувствовала себя намного лучше, но затем здоровье стало ухудшаться. Всё те же симптомы, которые мне не дают покоя, возвращаются: усталость, апатия, спина, нога, хруст в шее, слабеет слух, зрение. Жить одной – и хорошо, и плохо. Можешь делать что пожелаешь и… не находить себе дела. Самое тяжёлое – это ослабление памяти, внимания и необходимость жить в отсутствие дружбы и любви. Любовь детей ко мне слишком поверхностна. Они, конечно, будут плакать, когда я умру. Когда мать умирает, взрослые дети плачут о своей молодости. О том, что им больше некому жаловаться.
Я закончила делать примечания ко второй части своих воспоминаний, попрошу Катю после моей смерти тоже отправить их в Свердловск. Какой долгой была жизнь, сколько в ней горя и как мало результатов! Дети, муж, изнурительная работа. Если бы только Андрей остался в живых… Он действительно любил меня.