Вечером, когда все ушли – даже Тараканова, хотя она сидела в Димкиной комнате до полной темноты и «Феличиту» они прослушали раз тридцать, – я всё смотрела в Ольгины окна, они как раз напротив наших. Одно было ярко освещено, а другое оставалось тёмным. И никаких людей там видно не было.
Что же случилось с Ольгой, почему она не пришла? Неужели просто забыла о моём дне? Полночи я не могла уснуть, бегала то на кухню, то в туалет… Потом со скуки принялась перебирать подарки. Гольфы при ближайшем рассмотрении оказались всё-таки слишком уж детскими. Тараканова даже в жару носит капроновые колготки.
Я решила примерить цепочку, Ирин подарок, и пошла в ванную, потому что там хорошее, неискажающее зеркало. Расцепила замок, но застегнуть его почему-то не сумела. Много раз пыталась, даже пальцы заболели и на указательном появилась красная бороздка. Но ничего не получилось.
В дверь ванной постучали, я открыла и увидела сонную сердитую маму в ночной рубашке.
– Ну что за полуночница! – рассердилась она. – Ведь завтра в школу!
– Я никак не могу цепочку застегнуть, – сказала я маме и вдруг разревелась.
Мама погладила меня по голове, как маленькую, и я с наслаждением поплакала, умирая от жалости к себе. А потом мама взяла у меня цепочку и поднесла её ближе к лампочке.
– Замок поцарапанный, Ксана, – сказала она. – И погнутый, вот, смотри. Это не новая вещь, её кто-то долго носил до тебя. Неизвестно кто.
Мама очень брезглива, она никогда не пользуется чужими вещами, даже не разрешает мне донашивать одежду за дочками своих подруг. А вот Рыбка, наоборот, всегда одевается в обносочки, и там попадаются такие красивые вещи! Я решила, что не буду носить золотую цепочку Таракановой (она, кстати, говорит цепочка), убрала её в самодельную шкатулку Люси Имановой и спрятала в верхний ящик стола, который стараюсь открывать как можно реже, потому что он сломан и застревает.
А перед тем как всё-таки лечь спать, ещё раз высунулась в окно и увидела, что теперь у Ольги оба окна ярко освещены и в одном отчётливо видны сразу несколько силуэтов. Может, к ним родственники приехали?
От букета сирени, которая стоит у меня на столе (её принёс папа), кружится голова и внутри всё странно дрожит. Может, это и не от цветов, я не знаю. Сирени в этом году очень много, она зацвела рано и одновременно по всему городу. Как будто кто-то дал приказ – цвести!
22 мая
Ольга пропала. Вот прямо по-настоящему пропала! Мама разбудила меня утром, сказала, что Ольгины родители ночью звонили, спрашивали, может, мы что-то знаем, видели её… Ольга не сказала родителям про мой день рождения, ушла из дома ещё днём, вроде бы гулять с какими-то подругами. Мама пыталась утешить Ольгиных родителей, но сама, я видела, очень разволновалась. Папа – тот вообще весь сразу побледнел.