Услышав шипение, я оборачиваюсь и вижу выглядывающих из-под стола Зору и Зельду. Их кислые мордочки, сузившиеся глаза и вздёрнутые носы ужасно напоминают мне Сюзанну и Мэйси. Кошки косятся на ящик, но из своего укрытия не выходят.
Наконец Мак переводит взгляд с волчат на нашу спасительницу, занявшую соседнее кресло, потом пристально смотрит на нас с Корали.
– Ваши семьи, небось, не в курсе, где вы? – спрашивает она.
Я качаю головой и знаю, что Корали делает то же самое.
Мак цокает языком.
– Ладно, с этим всё равно ничего не поделать. Телефон уже с час как отрубился. Молитесь, чтобы они там кони не двинули от беспокойства.
Я вдруг думаю, что зря не оставил записку, объясняющую, куда я направился. Интересно, скоро ли они обнаружат, что я ушёл? Может, решат, что сплю без задних ног у себя в комнате? А когда поймут, что меня там нет, отправятся ли на поиски? Нет, конечно: при всём желании им в такую погоду даже с крыльца не сойти.
Опускаю глаза: волчата безуспешно пытаются вырыть нору в пластиковом ящике. Я снимаю с плеч полотенце, бросаю им. Все четверо тотчас же зарываются в ткань и, сталкиваясь и царапаясь, неуклюже пытаются выпутаться.
Обведя комнату взглядом, я вижу, что все зачарованы волчатами. И только когда те засыпают, свернувшись в мокрые мохнатые комочки, Мак хлопает себя по колену.
– Ну что ж, – заявляет она. – По-моему, всем собравшимся следует объясниться. С кого начнём?
Я наконец отрываюсь от волчат и, скрестив руки на груди, сурово смотрю на незнакомку.
– Я не собираюсь ничего объяснять, пока она не скажет, кто она, а вы – почему она здесь прячется.
Женщина вопросительно смотрит на Мак. Её коротко остриженные влажные волосы кудрявятся мелкими колечками, а глаза в дрожащих отблесках свечей выглядят усталыми, словно длинные ресницы для них слишком тяжелы.
Потом она оборачивается ко мне, но не произносит ни слова. Вместо неё говорит Мак:
– Корали, ты знаешь, кто это?
Корали, не поднимая глаз, качает головой.
Мак закусывает губу.
– Может, хотя бы догадываешься, кто это может быть? – уточняет она.
Корали снова качает головой, потом замирает и, к моему удивлению, резко кивает.
– Ты моя мама, – хрипло говорит она женщине в кресле. – Так ведь?
Губы женщины вздрагивают. Она подносит руку ко рту и на пару секунд закрывает глаза.
– Ты права, Корали. – Слова падают тяжело, как камни. – Меня зовут Нима. Я твоя мама.
Корали смотрит не мигая. У меня миллион вопросов, но сперва она должна получить ответы на свои, поэтому я только тихо прижимаю её руку своей. Хочу, чтобы Корали знала: я здесь ради неё и понимаю, что, несмотря на всё своё враньё, она не хотела причинять мне боль. Хочу, чтобы Корали знала: мне очень жаль.