В следующий час, может два, никто не произносит ни слова. Мы с Корали жмёмся друг к другу на диване; Нима, так больше и не встав с кресла, по большей части смотрит на Корали; Мак расхаживает по комнате. Зора и Зельда, прятавшиеся под столом, давно улизнули по тёмной лестнице наверх, в квартиру Мак. Волчата то спят, то ползают по ящику, тыкаясь в стены.
В какой-то момент из-под двери, ведущей в магазин, начинает сочиться вода, и я вижу, как Мак беззвучно ругается. Нам ничего не остаётся, кроме как забраться с ногами на диван, а ящик с волчатами переставить на стол.
А потом словно гигантская рука вдруг закрывает небесный кран. Дождь разом прекращается, ветер утихает, и теперь только глухой звон в ушах напоминает о грохотавшем урагане.
Мак подходит к окну, прижимается к стеклу.
– Уходит, – вздыхает она с облегчением.
– Откуда вы знаете? – спрашиваю я. – Может, это только затишье.
– Затишье бывает в самом центре бури. А центр этой – в океане. Повезло нам.
– Повезло? – Мне трудно представить, что бывают ураганы и похуже.
– Повременим ещё чуток, чтобы удостовериться, – говорит Мак, – а там выясним, как доставить вас двоих домой.
– Слышишь? – говорю я Корали, которая прижалась к моему плечу. – Ураган почти закончился. Скоро всё будет в порядке.
– Пить хочу, – хрипит она в ответ. – Можно мне воды?
Мои губы тоже пересохли, потрескались солёной коркой. Но, увидев, что я встаю, Нима машет рукой: сиди, мол.
– Я сама схожу, – говорит она. – Мак наверху ванну набрала.
Она поднимается и шлёпает в сторону лестницы. Мак бредёт следом, ворча что-то по поводу оценки ущерба.
– Прости, Корали, – говорю я, когда мы остаёмся одни. – Прости, что не стал слушать, когда ты звонила.
Она садится рядом и, морщась, потирает живот.
– Всё в порядке?
– Ага. Эти волчата здорово меня расцарапали.
– Меня тоже. – Я задираю рубашку и принимаюсь изучать следы когтей. – Вот и спасай их после этого.
– Их было шестеро, – еле слышно бормочет Корали. – Но ещё двух я спасти не успела. Наверное, они утонули. Но я просто обязана была попытаться, Итан. Нельзя было оставлять их на верную смерть.
– Конечно нет. Ты сегодня спасла четыре жизни, и это делает тебя храбрейшей из всех, кого я знаю.
– А ты спас мою.
– Ну, вроде того. Мы с Нимой сделали это вместе.
Некоторое время мы молча прислушиваемся к скрипу половиц наверху.