Выступая на незнакомом для нас рынке, отмечали в своих донесениях российские консулы в Багдаде, Басре и Бендер-Бушире, мы не должны забывать, что «западноевропейские промышленники, давно здесь работающие, хорошо изучили местные требования и успели пустить весьма прочные корни». Рекомендовали «тщательно вникать во все мелочи местной торговли», и внимательно присматриваться к ведению дел теми же англичанами, а также голландцами и немцами. Полагали, что к должному изучению этого края в коммерческом отношении шире следовало бы привлекать агентов РОПиТ из числа подданных России, которые по характеру своей деятельности находились в постоянном общении с «иностранным торговым людом», и в силу этого располагали наилучшими возможностями для ознакомления с местной торговлей (169). Подчеркивали, что поручать это дело лицам, командируемым русскими коммерсантами «время от времени и преимущественно на кратковременные сроки», нельзя. И все потому, что, «основываясь на случайно набранных сведениях, они строили, сплошь и рядом, неверные выводы», отрицательно сказывавшиеся на торговле (170).
Пристальное внимание к деятельности, развернутой Российской империей в зоне Персидского залива в рамках «политики дела», уделяла Франция. И далеко не случайно. Париж видел в Санкт-Петербурге возможного союзника в «мирном противостоянии» там Англии. Россия, не располагавшая тогда достаточной сетью своих торговых и дипломатических представителей в зоне Персидского залива, особенно в Прибрежной Аравии, также была объективно заинтересована во Франции, коммерсанты которой на первых порах представляли интересы русской торговли в том же Маскате, к примеру.
Намерение обеих сторон действовать в региональных делах сообща, «антианглийским тандемом», так и не были, однако, реализовано в полной мере. Не успев набрать обороты, тандем этот попал под колеса событий общемировой истории и распался. В складывавшихся новых реалиях в мире Лондону удалось разломать каркас формировавшегося в начале XX века в лице России и Франции альянса по противостоянию владычеству Великобритании в Персидском заливе; вывести вначале из игры Париж (1904); сузить, таким образом, политико-дипломатические возможности Санкт-Петербурга, и заставить обоих конкурентов надолго уйти из этого района.
Примечания
Кимон Эммануилович Аргиропуло (1842–1918) — русский дипломат, тайный советник, сенатор. После окончания Учебного отделения восточных языков при Азиатском департаменте МИД был командирован студентом в российскую миссию в Константинополе (1864); дослужился до должности 3-го драгомана (1869). Во время русско-турецкой войны исполнял обязанности старшего чиновника особых поручений при дипломатической канцелярии Великого князя Николая Николаевича, главнокомандующего действующей армией. Служил 1-м секретарем русской миссии в Тегеране, министром-резидентом в Черногории, посланником в Персии (1897–1902). В 1902–1914 гг. занимал должность старшего советника МИД. С 1908 г. заведовал частью текущих дел на правах товарища министра. В 1914 г. был назначен сенатором (171).