— А гроши-то есть? — все еще недоверчиво спросил пацаненок. — Три и похлебку. Две похлебки. Но токо шоб полные.
— Два орла, — я продемонстрировал монеты. — И кормежка, если покажешь, где тут кормят.
Не то, чтобы мне было жалко денег, но этому засранцу палец в рот не клади, он и меч себе выторговать может.
— Коли вы с мастером с башни поцапались, — вздохнул паренек, — то вам одно не жить. Ловцы не чета стражам, а мастер так вовсе страшный.
— Ну, с мастером вашим я побеседовал, так что он еще день-два точно никого не напугает, — усмехнулся я, показывая браслет ловца. — Но вот потом, да, мне бы в городе задерживаться не хотелось бы.
Парень смотрел на стиснутый кулак, в котором ютилась серебрушка. Затем быстро заозирался по сторонам, но вроде бы никто не приглядывает. Страх в нем сейчас борется с жадностью и голодом. Он боится могучего мастера из башни, который все видит и за всем следит.
Похоже зря я сболтнул про то, что с ловцом поцапался, как бы мне теперь не пришлось нового проводника искать. Оно и понятно, я-то уйду, а пацану тут жить. И кто его знает, что мастер Луи сделает, если узнает, кто помогал слуге Архитектора.
Но вот пацан все же что-то для себя окончательно решил и посмотрел мне в глаза. Теперь уже без страха.
— Есть одно место, где не спрашивают ничего, если платишь. Там можно схорониться до вечера. На Краун караваны засветло уходят, так что вам придется до утра ждать. Я могу договориться на завтра.
— С чего ты решил, что мне надо в Краун?
— Раз вы тут, то пришли с восточных врат. С западных вы бы так далеко не дошли живым. А с востока сюда идут либо торгаши, либо изгои. И что-то я не вижу у вас котомки с товарами.
— Соображаешь, — улыбнулся я. — Ну, веди тогда.
Пацан шустро побежал мимо меня куда-то вглубь улиц, а я же мерно пошел за ним, не забывая оглядываться по сторонам. Трактир «Знатный Гусь» располагался прямо в сердце трущоб, на небольшой площади между кожевенной мастерской и магазинчиком тканей.
Двухэтажное строение с покосившейся крышей не внушало доверия, но и выбора особо не было. Внутри было на удивление чисто и пахло… мылом? Точно, запах напоминал хозяйственное мыло из детских времен.
За стойкой стоял крупный мужчина, явно оставивший в прошлом бурную жизнь, но еще не оплывший жиром рутины и спокойствия. Бородатый, с кустистыми бровями и цепким взглядом. Больше в зале никого не было, видно еще не время.
Пацаненок явно не хотел встречаться с мужчиной взглядом, а потому спрятался за мной. Я же спокойно подошел к стойке и присел на высокий стул. Пару секунд мы с трактирщиком поиграли в гляделки и что-то я ему не сильно нравился.