Для моего подобия плана нужны ингредиенты, которые стоят денег. Обычно, много денег. А еще информация, которая тоже стоит денег. А денег у меня нет. Все проблемы можно было бы решить по щелчку пальцев, просто связавшись с Бионом или сразу с Бао.
Хотя, после событий с Шики и Архитектором, далеко не факт, что он стал бы мне помогать. Не потому что я проклят. Просто я же теперь не в академии, а значит — бесполезен для его дел.
Ладно, об этом будем как-нибудь потом думать, сейчас надо сосредоточиться на главном. На моей черте характера, которую Кастер называл мягкотелостью, а я — человечностью.
Ну не хочу я ввязываться в продолжительное кровопролитие с целой бандой не самого маленького города просто потому что мне какая-то малявка наплела басен. Ну подумаешь, немного товара выкинул в озеро, обычные логистические потери, свойственные любому бизнесу.
Короче, этап первый — выяснить, реально ли все так плохо, как сказала девчонка. Этап второй — попробовать решить все миром. Этап третий — утопить драконов в их же крови, чтобы даже желания не было меня преследовать.
Но лучше сразу же готовиться к наихудшему сценарию, поэтому прямо сейчас я несся по раскаленной магме, перепрыгивая с кочки на кочку. Ноги обжигало при каждом шаге, а жар прошивал до самых костей.
Это был очень сильный и сформированный сон со всем спектром сопутствующих ощущений. Если честно, я не припомню, чтобы вообще когда-либо видел настолько реалистичные сны, ведь обычно я бродил путником по случайным закоулкам калейдоскопа.
А этот сон очень плотный, собранный из тысяч эмоций тысяч путников. Сплетенный в добротный узел, так что просто так его не разрушить. Я тут шастал по ощущениям уже минут двадцать, так что сон привык ко мне достаточно.
Как ни странно, это был не какой-нибудь вулкан или горящий город, куда бы я направился в первую очередь. Ну логично же, где еще искать огненную саламандру или взрыв-жабу? Но спасибо одному моему доброму коллеге, который подсказал где искать.
Это был довольно древний по моим меркам сон давно погибших людей. Они умирали в пламени и их души сливались с калейдоскопом, вплетая в него агонию и ужас последних минут жизни.
Оттого их эмоции были яркими и насыщенными, а умирали они массово, так что и сон формировался прочный. И глядя на закутанные пеплом небеса, на раскаленную землю, я понимал, почему кошмары под запретом.
Но кому какое дело на запреты, если тебя уже обвинили в половине смертных грехов, а как обвинить во второй половине, пока просто не придумали.
Местные сновидения были крепкими, устойчивыми, готовыми для поглощения и призыва наяву. А еще их тут было много. Обычно сны вертятся вокруг одного сформировавшегося сновидения, максимум двух-трех однотипных.