Из разибитых окон доносились вопли и крики, вывалилось тело одного из солдат, скорей всего того арбалетчика, что я толкнул. Он находился ближе всего.
Прямо в полете огонь на мгновение превратился в ящера, клыками впивающегося в плоть охранника. Он упал, объятый пламенем, а затем покатился по земле, истошно вопя. Но он был все еще жив.
Все-таки это лишь отпечаток сновидения, к тому же не целого, а лишь куска. Иначе бы охранник превратился в пепел за одно мгновение. И еще я разглядел его броню, которая частично сгорела. Оказывается, она была двухслойной, и когда верхний слой сгорел, под ним оказался второй, светящийся защитными рунами.
Вот отчего она казалась не по размеру, а два слоя, чтобы не показывать руны? Или, чтобы случайно их не повредить.
Но мне было не до разглядывания. Меч остался наверху. У меня в запасе всего два камня с отпечатками. Ко мне подплыл ловец, все еще полупрозрачный.
— Я не влезаю в дела Шепчущих, — произнес он каким-то гортанным голосом, словно через толщу воды. — Но все внешние завесы снял.
— Я это запомню, — кивнул ему. — Уходи, это больше не твоя битва.
Тот кивнул в ответ, коснулся полей шляпы и поплыл в сторону каменного ограждения, пройдя его насквозь. Нормально так, я тоже хочу сквозь стены ходить.
— Врум-врум.
— Нет, конечно ты лучше. Но… Ай, пофиг.
Я было тоже направился к стене, тут не высоко, одним прыжком перемахну. Как из-за спины раздался рев и звук удара. Я обернулся, глядя на опадающее пламя — действие сновидения заканчивается, оно и так работало куда дольше, чем я мог надеяться.
И сейчас через лужайку ко мне шел разъяренный человек в шинели со следами ожогов. Лицо наполовину покрыто волдырями, одна рука обуглилась, доспех сгорел наполовину, но охранник был жив и крайне зол.
Это тот, которого я окрестил начальником элитной пятерки. И если раньше я не заметил у него оружия, то сейчас в его руках блестел прямой меч из какой-то черной стали. А еще у него за пояс заткнута моя кочерга.
— О, а это я возьму, — сказал и двинулся навстречу противнику. — И кочергу тоже.
Он был умелым воином. Это чувствовалось в его движениях, походке, стойке и даже во взгляде. А еще это чувствовалось в первом же его выпаде в сердце.
Даже раненным он оставался грозным противником. Но он не был ловцом третьего ранга с накинутым сном. И его не обучал бывший Шики, перебивший немало народу. А еще он страшный, а я — красавчик, это тоже важно.
Поэтому первый выпад ушел мимо, когда я отклонил корпус. Тут же он попытался снести мне голову размашистым ударом. Я просто не ожидал от противника подобной скорости и потому успел лишь отскочить, а враг пошел в наступление, тесня меня.