— Кастер был опытным ловцом, опытным боевым ловцом. И к тому же, превосходным воином ближнего боя, что само по себе большая редкость среди вашей братии. Он обучает фехтованию уже очень давно… — она замялась на мгновение. — Обучал. И поверь, он оценил весь твой потенциал, расписал твое будущее и оценил твой предел, как мечника еще в ту ночь, когда ты в первый раз ударил кочергой его сновидение. И на моей памяти, Кастер еще ни разу не ошибся. Не в этом, по крайней мере. Ты станешь великим мечником, Лаэр. Если доживешь. И, если найдешь себе наставника хотя бы уровня Кастера.
— Знать бы еще, где его искать.
Я открыл шкатулку и увидел содержимое, лежащее на подкладке из черного бархата. Две одинаковых рукояти мечей, перетянутых кожаными ремнями. В навершие, где у обычного оружия начинается клинок, были вставлены алмазы, с мой большой палец каждый.
Я взял их в руки и немного повертел, воображая, будто это настоящее оружие. Тяжелые, сбалансированные, они приятно лежали в ладонях. Это не было произведение искусства. Это были практичные вещи, созданные для дела.
Жаль, что пока что я не могу их использовать. Врум не может совмещаться с проводящими камнями, пусть это и универсальные алмазы. А боевого сновидения у меня нет. А рукояти, судя по рунам и форме, предназначены именно для боевого сновидения мечей.
К тому же два. Мало кто из ловцов специализируется в ближнем бою. Но никто из известных мне не использует два меча. Два оружия — два потока из трех. А значит, остается только один свободный.
Обычно ловцы накидывают на себя свой сон и сновидение-спутника. А оставшийся поток превращают в оружие. Это оптимальная сборка, максимально усиливающая ловца. Никто не отдает целый поток во второе оружие, теряя при этом значительное усиление тела. Странно.
— Странный подарок, — произнес я.
— Кастер пошел по пути копья, потому их и не использовал. Но он говорил, что тебе они подойдут идеально, если ты будешь их достоин. И найдешь достойное этого оружия сновидение. Они какие-то… — маман замялась. — Особенные что ли. Не знаю, вроде они принадлежали наставнику самого Кастера. А тот взял их по праву наследования. А теперь, они по праву твои.
— Но я же ему не сын.
— Ты его ученик, он признал тебя, пусть вы еще и не заключили связующий договор. Если бы у Кастера было сто детей, жен и прочих родственников, все, что касается калейдоскопа все равно перешло бы тебе. Все, связанное с миром снов передается от учителя к ученику. Все мирское от отца к сыну. Таковы законы этих миров.
— Я вообще-то не за этим пришел, — вздохнул я, закрывая шкатулку.