— А нынче — погляди в окно,
Под голубыми небесами,
Великолепными коврами
Блестя на Солнце, снег лежит,
Прозрачный лес один чернеет,
И ель сквозь иней зеленеет,
И речка подо льдом блестит.
Взоры присутствующих совершенно невольно обратились в сторону окна. Леса там не было, зато белых снежных ковров — сколько угодно, да и Нева действительно блестела на Солнце, скованная льдом.
— Вся комната янтарным блеском
Озарена. Веселым треском
Трещит натопленная печь,
Приятно думать у лежанки,
Но знаешь не велеть ли в санки,
Кобылку бурую запречь.
Печи к комнате понятное дело не было, но зато имелся камин, который действительно очень уютно потрескивал. Николай повернул голову к Александру и продолжил.
— Скользя по утреннему снегу,
Друг милый, предадимся бегу,
Нетерпеливого коня.
И навестим поля пустые,
Леса недавно столь густые,
И берег милый для меня…
По окончании стихотворения великий князь картинно раскланялся, с улыбкой принимая бурные овации зрителей, после чего спрыгнул на пол и подняв вверх кулак прокричал:
— Вперед! Кататься с горки, — и вся малышня, вновь загалдев бросилась на выход.
— Ну просто татаро-монгольский набег, — усмехнувшись пробормотал Александр, императрица, со слегка зарумянившимися щеками — не так часто ей посвящают стихи — только кивнула. — Набежали, пограбили и усвистали за горизонт.
Пограбили — это он конечно немного преувеличил: несколько пряников, испарившихся вместе с детьми, на полноценный грабёж явно не тянули.
— Ваше императорское величество, — в дверях появился растрепанный Воронцов. — Прошу простить за этот набег, дети совершенно расшалились, мы буквально не смогли их поймать.
— Ничего Семен Романович, все нормально, — успокаивающе кивнул император, — это же дети — бывает. Что составлять информационные сводки и подбирать специалистов оказалось проще чем уследить за бандой малолетних головорезов. Может чаю? У нас еще есть немного пряников, благо не часть сладкого нам великодушно оставили.
— Прошу простить, однако я должен присматривать за подопечными. Ваши величества, — Воронцов кивнул и побежал догонять далеко уже убежавшую группу детей.
Александр кивком отпустил графа, несколько минут еще посидел в кресле, после чего встал и подошел к окну. Там внизу на набережной Невы под присмотром десятка взрослых — воспитатели плюс охранники Николая — во всю резвились дети. Специально для них был насыпана большая, в два человеческих роста горка, которая начиналась сверху и спускалась вниз на лед реки. Вооруженные деревянными санками, дети со смехом и визгом съезжали с горки с удовольствием барахтаясь в свежем пушистом снегу.