— Тише, дорогая, ты опять её перебиваешь, — мягко проговорил папа.
— Но я не понимаю, раз мальчика украли, пусть вернут её назад. Она ведь просто молодая девчонка, куда ей тягаться с похитителями?
— Нет, мы вместе отправимся за ним и будем отбивать у врагов, — отчеканила я. — Он только начал приходить в себя, только раскрылся, а его., - я не смогла закончить из-за комка в горле.
— Дура ты, Маринка, — выдал дед, даже на землю сплюнул, ну, или на чём он там сейчас стоял. — Она — не размазня! Конечно, Алёнка не бросит мальчонку в беде, обязательно поможет. Ты только это, не лезь на рожон, но помни, чему я тебя учил.
— Помню, дед, конечно помню. Мне даже пригодилось умение стрелять из лука! — не могла не похвастаться.
— Что? — вновь вскрикнула мама. — Тебе пришлось защищать свою честь? А то и вовсе — жизнь!
Она всхлипнула, и я её понимала, но сейчас было не до сантиментов.
— Всё нормально, вопрос уже решён, я вернусь только после того, как спасу Илюшу и помогу ему освоиться, — твёрдо посмотрела ей в глаза, потом папе, а напоследок взглянула на деда.
— Ты там помолись за меня.
Дед серьёзно кивнул. В отличие от моих родителей-агностиков, он верил. В церковь ходил редко — не выносил специфический запах, от которого у него начинала болеть голова, но дома иконку держал. Небольшую, с которой прошёл не одну горячую точку, хранил её во внутреннем кармане. Теперь она стояла в серванте, таком же древнем, как и он сам.
— Ты, главное, помни: если тебя загребут враги, делай невинные глазки и притворяйся лохушкой.
— Обязательно! — заверила деда. — А потом при малейшей возможности устрою диверсию.
— Молодец! Моя школа. Да, постарайся, чтобы при тебе не нашли много оружия, а то не поверят.
— Кстати, тут нет автоматов, — успокоила его хотя бы немного. — Вообще никакого огнестрельного оружия, только луки и мечи.
— Ты говорила о магии, — оказывается, папа всё прекрасно запомнил, несмотря на более чем нетривиальные новости.
— Да, но у меня есть отличный бонус — на меня действует только магия Хранительницы, а она добрая и зла мне не желает. Всё остальное стекает зловонной жижей, не причиняя вреда.
— Я всегда говорил, что ты в меня пошла! — гордо повторил свою излюбленную фразу дед.
— Меня тоже никакая гадость не берёт, даже палёная водка!
На этой эпичной фразе всё вдруг подёрнулось пеленой, а потом я услышала голос Уны:
— Нет, ну что за феномен такой неконтролируемый! Она умудрилась встретиться со всеми! Одновременно! Спать теперь будешь не меньше трёх суток, балда.
«Как это не меньше трёх суток? — я вяло трепыхнулась. — Мне нельзя, меня Зиг убьёт, и в этот раз будет прав…»