— Эй, смотри, куда прёшь!
На недовольный возглас сбоку мне некогда реагировать, так что крикуну несказанно повезло. Я продолжил свой путь, ведомый мерзким запахом, пока не упёрся в здание тюрьмы. Вот это поворот! Я ожидал чего угодно: палат градоправителя, какого-нибудь домишки на отшибе, но не тюрьмы. Её что, арестовали? Но тогда Гарма и прочие должны были быть в курсе, а не метаться в панике, куда подевалась Ольшана.
Я подошёл ближе, брр, как веет аконитом и не только. Тут мощная защита и от оборотней, и от любой нечисти, начиная с безобидной, заканчивая кровососущей.
— Шварк! — я сплюнул вязкую горечь.
Придётся подключать её родню, хотя тут уже без разницы, лишь бы вытащить девчонку, да побыстрее. Обернувшись, я нос с носом столкнулся с Гармой и Михаем, надо же, не заметил. Плохо, очень плохо! Но то, что родители Ольшаны здесь — это как раз-таки на руку, а вот то, что проворонил слежку, отвратительный знак. — Она здесь? — Гарма подошла ещё ближе.
Ко мне, да и остальным вервольфам она давно привыкла и не боялась. Мы были достаточно давно знакомы.
— Похоже на то, запах похитителя привёл сюда, — я читаю эмоции с лиц супругов и радуюсь, что именно они — родители Ольшаны.
Другие сейчас запаниковали бы, испугались власть имущих (хотя, безусловно, они их уважали и были зависимы от них), замешкались, но не они.
— То есть этот хмырь нашу красоту ненаглядную в казематы засадил за то, что она свою девичью честь сохранила? Козлиина!
— Да, такой произвол мне впервые встречается! — Михай решительно двинулся в сторону тюрьмы и загромыхал кулаком по двери. — Открывайте, собаки сутулые! Где моя дочь? Если с её головы хоть один волосок упал…
— Вы будете иметь дело с воинами Архельдора! — припечатал я, не став уточнять, что мы — оборотни.
Ведь здесь хорошо подготовились ко встрече с нашим братом. Хотя… можно ведь и ветра подключить, вот только это надо плыть к Ренате, чтобы она позвала элементаля. Нет, быстрее будет к степнякам, Айтбай как-то ближе находится, пусть его и уговаривать придётся — басурманин же. А может и не придётся.
Загромыхала дверь, открылось зарешёченное окошечко, из которого на нас угрюмо взглянул стражник.
— Чего надо? — сказал, словно пролаял.
По-шакальи. Интонации очень схожи.
— Где моя дочь?! — Гарму буквально трясло от ярости, собственно, как и меня. — Она легла спать в свою постель, откуда её похитили и доставили сюда. Без суда и следствия! Что за беспредел тут творится?
— Женщина, уймись, — раздражённо ответил стражник. — С чего ты взяла, что твоя дочь здесь? Убежала, поди, с хахалем и развлекается. Пшла вон, пока я не осерчал!