— Мамочки…, - шепчет женщина, — какой ты…
— Страшный, знаю, — ухмыляюсь, толкаю на кровать и нависаю над ней. — Но тебе придётся потерпеть.
Я сам себе противен. Она-то быстро смирилась, просто сжалась и стала ждать, когда я начну её терзать, а вот я… Я одеваюсь, накидываю обратно капюшон и ухожу.
В задницу! Всё в задницу! Пойду ещё закажу медовухи и съем уже эту редьку, а завтра снова в путь — артисты явно предпочтут после сегодняшнего побыстрее убраться из города.
Хозяин гостиницы встретил моё возвращение тем же флегматичным взглядом.
— Медовухи и редьки? — спросил он.
— И жареную утку, — добавил я, усаживаясь за любимый стол в углу.
Что ж, хоть так скоротать ночь, ведь для сна мне требуется не так и много — трёх-четырёх часов вполне достаточно. С учётом алкоголя — пяти. Вот только оказалось, что я сильно просчитался. К тому времени, как я встал, успело произойти то, о чём я и помыслить не мог: Ольшана пропала. Причём из собственной постели, со второго этажа, где рядом с ней находилась уйма человек, включая всех её крепких дядей, спавших в соседних комнатах. И ничего не услышавших.
Проклятие! И следы успели изрядно попортить своей бестолковой суматохой. Особенно Гарма расстаралась, носясь из комнаты под окна и причитая изо всех сил. Дура! Большая крикливая дура! И как она умудрилась родить такую утончённую тихую дочь? Которую надо было стеречь как зеницу ока, хотя и я хорош — сбежал как последний щенок, всю ночь всякой фигнёй занимался.
Смысла скрывать своё присутствие уже не было, так что я открыто зашёл в комнату, принюхался.
— Эй, ты кто? — воинственно спросила Гарма.
Я откинул капюшон и все вопросы сразу отпали.
— Кьярваль? — её изумлению не было предела. — Что ты тут делаешь?
— Кто же ещё, — проворчал я в бороду. — Оставил вас на ночь без присмотра и всё, потеряли деву.
Принюхался. Сквозь многочисленные следы еле пробивался тонкий аромат Ольшаны. С ним тесно переплетался чужой запах — резкий, мужской, с отзвуками срамной болезни. Похоже, тот, кто её похитил, частый гость вчерашнего заведения. Дрожь пробежала по моей спине, малоприятная.
Кто-то касался моей девочки! Стоп, она не твоя. И не может быть, потому что… Да много этих потому что, и не перечесть!
Прогоняя ненужные мысли, я обошёл комнату, сморщился от резкого запаха снотворной настойки, которую явно использовал похититель, чтобы Ольшана не проснулась. Присел на корточки, чтобы очистить нос от противного запаха, снова принюхался. Всё понятно, её унесли, не дав ни единого шанса на сопротивление. Что ж, они не знали, что у девушки есть я. Пусть урод, занимающийся слежкой за ней издалека, но это их не спасёт от верной смерти. Потому что никакой мерзавец не имеет права трогать её без согласия! Моего.