Ханна начала вспоминать песни, которые пела своему сыну, Майло, каждый вечер перед сном. Но не традиционные колыбельные, а медленные версии ее любимой классики: «Sweet Child of Mine» Guns N Roses, «Your Song» Элтона Джона, «Hallelujah» Леонарда Коэна и «One» U2.
А еще ту, которую они с Майло очень любили: «Blackbird» в исполнении «Битлз».
Дрозд летит, дрозд летит…
В черноту этой ночи…
Ханна подумала о своем сыне. Его пухлом личике и прекрасной улыбке. Она вернется домой, обнимет его и никогда не отпустит.
Слабый звук вернул ее в настоящее.
Она остановилась, чувствуя, как колотится сердце, и напрягла слух.
Послышался отдаленный рокот мотора.
Кто-то приближался.
Ханну захлестнуло облегчение.
Кто-то должен ей помочь. Остановиться и вытащить из этой бесконечной ледяной пустыни. После пяти кошмарных лет кто-то, наконец, приехал, чтобы спасти ее.
Звук двигателя стал громче. Машина, определенно, ехала в сторону Ханны. Всего через несколько мгновений автомобиль выедет из-за деревьев, стоящих в тридцати ярдах от нее.
В глубине сознания мелькнуло крошечное предупреждение. Что здесь делает авто, на этой пустынной дороге, где нет ни одного дома, кроме ее темницы? Что могло находиться в конце дороги, кроме той хижины?
Волосы на затылке встали дыбом, а сердце замерло в груди. Что, если это тюремщик? Что, если прямо сейчас он направляется в хижину, чтобы проверить, как она там? Как еще он туда доберется, если не по этой самой дороге?
А она стоит посреди дороги, как кролик, ожидающий, когда его поймают в силки.
Звук двигателя продолжал реветь. Ханну охватил страх.
Чудовище пришло за ней. С желтыми глазами, черным разрезом рта и тонкими костлявыми пальцами, что вскоре лягут на ее шею и будут сжимать и сжимать…
Ее охватила паника.
«Беги! Прячься!»
Побег стал единственной мыслью в ее безумном разуме.
Ханна неуклюже вскарабкалась на сугроб с правой стороны от дороги. Ее лыжи практически наехали друг на друга, и она чуть не растянулась на земле. Сердце продолжало колотиться, а пульс грохотал в ушах. Она едва слышала приближающийся к ней автомобиль.
Скатилась в заснеженную канаву между лесом и дорогой. Падая, Ханна мельком заметила старую коричневую решетку грузовика сквозь темные ели, за поворотом дороги.
Она лежала на спине и тяжело дышала, охваченная ужасом. А дурацкие лыжи торчали прямо вверх.
Они бы ее выдали.
Кряхтя от досады, Ханна попыталась сместить лыжи и уложить их на землю, но концы лыж застряли в снегу. Она потянулась к застежкам на ботинках, но раздутый живот не давал ей дотянуться до них.