Они пролетели совсем немного, а куча мехов спасла от травм. В адской темноте Мэйсон расслышал неровное дыхание девушки. Вытянув руку, он дотронулся до теплого, нежного плеча.
— Ты в порядке? — спросил Мэйсон.
— Думаю, да. Но... Эрих?
Мэйсон выкрикнул имя шумера. Ответа не последовало.
Зато помещение осветилось.
Они оказались в крошечной камере — метр на два или даже меньше — с металлическими голыми стенами и потолком. Мэйсон встал, стискивая кинжал.
— Хотя Бокии не удалось расправиться с вами, я такой ошибки не допущу. Я умнее, чем мои леопарды.
Голос Нирвор! Серебряной жрицы!
Мэйсон быстро осмотрелся. Невидимая женщина тихо рассмеялась.
— Никто из вас не убежит отсюда. Вы умрете. А Владыка не узнает, что вас убила я. Потому что когда кентавр ест, то не оставляет даже костей.
Даже в такой момент Мэйсон нашел время подумать о том, почему Нирвор стала питать к нему такую ненависть. Потом он вспомнил свои последние слова и то, как отшатнулся, увидев в глазах серебряной жрицы чужеземный ужас. Нирвор тоже помнила — и никак не могла простить это оскорбление.
— Я шла за вами, — продолжал холодный голос, — пока вы не добрались до ловушки над жилищем кентавра. Если Владыка слишком самоуверен, чтобы охранять себя от предательства, я сделаю это за него. Поскольку Греддар Клон обещал вернуть славу Коринура, находящегося под покровительством Селены, вы, его враги, умрете... сейчас!
Пол резко задрожал. Мэйсон и Аласа снова полетели вниз, приземлившись на подстилку из хрустящей соломы. Они оказались в тускло освещенном помещении, большом, с высоким потолком. На первый взгляд там было пусто, хотя в дальнем углу лежала какая-то большая черная куча.
— Кентавр скоро проснется. Когда увидите его, отдайте дать уважения мастерству Владыки. Потому что кентавр когда-то был жителем Аль Бекра, дураком и убийцей, тело и мозги которого были превращены в зверя наукой Греддара Клона. Его редко кормят. И девы еще реже попадаются в его ловушку. А он еще отчасти человек...
Иронический смех рассеялся в темноте. Мэйсон глянул на побелевшее лицо Аласы.
— Соберись, — перейдя на английский, сказал он, затем продолжал на семитском: — Найди в себе храбрость. Мы еще живы, в конце концов.
Губы девушки побледнели.
— Я все равно боюсь — ведь это магия!
— Я и сам немного волшебник, — пошутил Мэйсон с уверенностью, которой не чувствовал.
Он заметил, что черная куча в углу зашевелилась, поднялась и медленно вышла на свет...
Археолога охватил ледяной ужас. Кентавр — настоящий, дышащий, живой — стоял прямо перед ним, мифологическое чудовище, оказавшееся в реальном мире. Его создала хирургия Владыки, подумал Мэйсон, но тем не менее не смог подавить отвращение. Создание было просто ужасным!