— Дело ваше. Не его, так другого пошлите. А у меня со здоровьем неважно, нервы не в порядке.
Мара мяла руками платье, приглаживала волосы, хотя они у нее были в порядке. Ей хотелось убежать отсюда, чтобы больше никого не видеть, особенно своего мужа.
— Я на этой работе нажил колит, гастрит и неврит… Чем я только не болею! Инвалидом стал.
Он бесстыдно врал, и ей хотелось крикнуть ему: «Да перестань же, имей хоть каплю стыда!»
— Вот и жена моя скажет, — обратился он к Маре. — Ночью спать не могу, хожу, как лунатик.
Он вмешал в это грязное дело и ее, а она молчала, словно была его соучастницей. Ее муж, забыв о мужской гордости, размахивал руками и чуть ли не плакал.
— Будьте же людьми, товарищи! Сыботин! — почти рыдал он.
И Маре показалось, что все действительно его жалели. Даже Сыботин, который мрачно смотрел вниз, подобно коню, приготовившемуся тянуть тяжелый груз.
«Ну, ладно, тогда я поеду», — говорило добродушное лицо Сыботина, и Маре показалось, что с его губ вот-вот сорвутся эти слова.
В этот момент с шумом раскрылась дверь и в комнату ворвалась Игна. Она быстро обвела взглядом собравшихся и мгновенно поняла, что здесь происходит. Тяжелое, безвыходное положение мужчин словно подтолкнуло ее вперед. Как по лесной тропинке, прошла она по зеленой дорожке ковра, шагнула на блестящий желтый паркет, сложила на груди руки, что было признаком принятия какого-то особенно важного решения, и, не поздоровавшись ни с кем, решительно произнесла:
— Нечего вам головы ломать. Я буду председателем.
Все почувствовали облегчение. Дянко Георгиев наивно, глуповато хихикнул и тут же, испуганно захлопнув рот, уставился на нее. Сыботин облегченно вздохнул. В эту минуту он казался озаренным излучаемым ею светом. Растроганно и гордо смотрел на нее Туча. Как на прекрасную скульптуру, смотрел на нее главный инженер. Поэзия! Сама поэзия посетила его сейчас! Из глаз Мары, точно перезрелые зерна кукурузы, посыпались слезы.
— Вот это да! — всплеснул руками Дянко. — Да я ведь еще во времена Солнышка предлагал ее председателем сделать. И как это мы о ней забыли? Она просто создана для такой должности, — он радостно вертел головой, принимая молчание собравшихся за их согласие и даже более того — за решение, принятое единодушно. В знак благодарности он пожал Игне руку и с радостной улыбкой на лице повернулся к жене, но ее уже не было в кабинете. «Наверное, пошла посмотреть, как там ребенок», — подумал он и посмотрел в окно. Как это ни странно, но Дянко ничего не понимал. Ему было невдомек, что сегодня испытание проходил не завод, а люди — Мара, он, инженер, Сыботин, Игна и Туча — испытание большой правдой жизни.