Евгений Стаховский — ведущий радио «Маяк» и создатель проекта «Объект22» — придерживается схожей позиции. Евгений полагает, что подкасты возникли из обычных радиопрограмм, к которым все привыкли с детства. Единственное серьезное отличие в том, что подкаст — это более свободная платформа, в связи чем вы можете освещать острые темы, говорить все, что вздумается, и использовать обсценную лексику. А на радио сегодня многие темы вы уже не можете обсуждать: средства массовой информации (по крайней мере, в Российской Федерации) подвержены цензуре.
Вопрос от читателя: А разве подкаст не отличается еще тем, что слушатель и производитель контента в этом формате стали ближе друг к другу, по сравнению с радио?
Ответ Евгения:«Не могу согласиться в полной мере. Мне кажется, что сегодняшние радиостанции — может быть не все, но очень многие — довольно активно используют социальные сети. То есть вам не обязательно звонить, чтобы высказать свое мнение по той или иной теме. Вы также можете зайти в сообщество, в социальную сеть радиостанции, что-то написать, причем сделать это уже не постфактум, когда программа вышла в эфир, а непосредственно в момент. Этот интерактив присутствует. Пока ведущий что-то говорит, вы уже можете написать комментарий, который человек тут же может увидеть и прокомментировать, если формат программы подразумевает. Диалог между ведущим и радиослушателем может возникнуть в любой момент, и может завязаться беседа, еще одним участником которой станет радиослушатель».
ПОВЛИЯЛ ЛИ ФОРМАТ ПОДКАСТА НА РАДИОЭФИРЫ?
Сергей Стиллавин отвечает на вопрос, повлиял ли формат подкаста на подход к радиоэфирам: «Мы этой осенью поменяли сетку и раздробили эфир на двадцатиминутки — как раз подстроились под историю, чтобы отдельные выпуски были короткими. Мы сократили отдельные выпуски, но увеличили количество программ. Дело в том, что я никогда не ставил рамки в моих интервью с серьезными хорошими докладчиками, если мы делали целый радийный сериал на двадцать, тридцать, пятьдесят выпусков. Я никогда не устанавливал рамки, которые требовали бы, чтобы к определенному моменту времени все было рассказано. Спокойно можно продолжить рассказ в следующей программе. Моя задача — контролировать динамику, интерес, подбрасывать вопросы, которые мне кажутся актуальными, чтобы тема была раскрыта. Но временные рамки я не ставлю. Телевидение в этом смысле очень сильно страдает: там каждая программа должна помещаться во временные форматы, в минуту и секунду уложиться. У меня такой проблемы нет. Конкретные программы стали короче, но тема будет раскрыта. Может быть не так быстро для слушателей, которые сейчас у приемника, но те, которые через год будут слушать подкасты, уже получат целый цикл, разбитый на большее количество сегментов».