Я осёкся, сообразив, что несу какую-то околесицу. Надо держаться, надо молчать, ведь если проговорюсь — тогда конец. Василий глубокомысленно хмыкнул и, вздохнув, почесал свой мясистый нос. Он постоянно так делал, и движение это настолько раздражало, что я опустил взгляд, только чтобы не видеть. Интересно, какие мысли в голове этого бугая? Он разочарован? Зол, что не получается меня расколоть? Может, ему вообще плевать?
Я закрыл глаза. На этот раз меня разбудили, тормоша за плечо.
Передо мной были двое. Они схватили меня под руки и повели, но не в комнату с кроватью, а по лестнице наверх.
Вышли из здания и оказались на какой-то закрытой территории, освещённой фонарями. Было темно. Свежий воздух приятно холодил лицо. Перед входом стоял синий грузовой микроавтобус.
Нейтрализаторы сменили. Вначале — на руке, потом — на ноге. На глаза надели повязку, на запястья — наручники (как будто нейтрализаторов было мало), затолкали внутрь фургона. Посадили на сиденье. Судя по голосам, те двое, что вывели меня, расположились напротив, ещё двое — на передних местах. Машина тронулась с места.
И вдруг я почувствовал странную вещь. В теле как будто вновь появилась энергия. Вначале подумал, что лишь кажется, но нет, она циркулировала всё активнее и активнее, словно на мне и не было никаких нейтрализаторов. Голова дико болела, но стали появляться силы, и я уже не чувствовал себя так, словно вот-вот упаду в обморок.
Я не мог понять, что случилось, и почему нейтрализаторы, которые не блокируют энергию, но факт оставался фактом: в теле вновь чувствовалась сила.
Кажется, удача повернулась ко мне лицом, дав шанс спасти собственную шкуру. Дальнейшее зависело только от меня.
Пока ехали, я кое-как держался, чтобы отрубиться. К счастью, чувство самосохранения оказалось сильнее, чем не спавший трое суток организм. Мой разум подчиняла лишь одна мысль: сбежать во что бы то ни стало. Досадно будет, если усну в самый ответственный момент.
И вот я сидел и гадал, пора ли действовать или ещё подождать? Тянуть явно не стоило. И пусть глаза мои закрывала повязка, а запястья скрепляли наручники, всё это больше не могло меня сдержать. Энергия циркулировала достаточно активно, чтобы сформировать «броню» и усилить организм. Ощущалась знакомая лёгкость, несовместимая с моим физическим состоянием и трёхдневной голодовкой.
— Куда меня везут? — спросил я, когда фургон в очередной раз остановился, судя по всему, на светофоре. Кажется, прошло минут десять с тех пор, как мы тронулись в путь.
Мне никто не ответил.