- Слава, я соврала тебе насчет месячных.
Молчание в ответ. Все-таки спит.
- Не-е-ет, - раздалось вдруг протяжное. - Я не настроился на секс, я выпил пива, я не готов! - и, уже совсем капризным тоном: - У меня болит голова!
- Ракитянский! Я вообще не про то. Я просто хотела, чтобы ты знал, потому что... Так, все забудь!
- Нет, как это - забудь?! Я уже передумал! - и прижался к ней этим самым «передумал».
Запал спорить сразу пропал.
Мягко, неспешно, ничего не доказывая друг другу. Долго, неторопливо, со вкусом, целовались. Снимали одежду. Молчали. Только дыхание становилось все жарче и тяжелее. Он смешно сопел ей в шею, пристраиваясь сзади. Она совсем не томно ойкнула, когда он вошел. А потом – все так же не торопясь, но от этого только хуже делалось – самоконтролю, естественно. И им двоим – хорошо-хорошо-хорошо. Медленно – хорошо. Быстро – хорошо. Совсем быстро – совсем хорошо.
- Ты успеваешь? – вопрос вышел стоном.
- Т-ш-ш-ш, - его негромкое из-за ее спины. – Успеваю. Я же Ракета. Думай о себе. Успевай.
Успели.
- Черт меня раздери… – удовлетворенно и после, крепко прижимая ее к себе.
- Где я тебе черта найду в час ночи?
Негромкий смешок, а потом теплым выдохом на ухо:
- Ты совершенна, ты в курсе?
- Угу. Даже где-то знак ГОСТа есть, - держать фактуру все сложнее, а шансы сорваться туда, откуда не выбраться – все выше. Но думать об этом сейчас не получается. Хочется нежиться в кольце рук и ни о чем не думать.
- Я догадываюсь, где, - с ленивым зевком. - В следующий раз рассмотрю.
Все эти детали Полина вспоминала утром, проснувшись и даже не открывая глаз. Вспоминала, смаковала подробности и… И резко села. Она не помнила, не могла никак вспомнить момент… Просто все вылетело из головы тогда, ночью, кроме его горячих и жадных рук, дыхания, губ.
Он презерватив надел или нет?!
Вопрос, озвученный хотя бы мысленно, принес волну паники. Она не помнит этот момент, она потеряла голову настолько, что не проконтролировала и… Не помнит – значит, не было?!
Поля принялась судорожно перетряхивать постель. Ростислав что-то промычал, когда она двинула его ногу, но не проснулся. Как охотничья ищейка пронеслась вокруг постели, заглянула под кровать. Ни-че-го. Только пижама валяется. Ее натянула и ледяными пальцами тронула Славу за плечо. Потом затрясла. Потом сильно тряхнула.
Ракитянский спал крепким сном человека с абсолютно, кристально чистой совестью. И это после того, что натворил?!
- Слава! Ростислав Игоревич! Адвокат Ракитянский, встать, суд идет!
- Суббота же… - простонал Ростислав, не открывая глаза. – Если тебе куда-то надо, закрой меня на ключ и иди. Я буду спать до обеда.