Володя, почему ты молчишь?
- Есть хочу.
- Что ты еще хочешь?
- Помидор хочу.
- Приобщаем к делу.
- Слушай, тебе бы прокурором быть.
- В следующем году поступлю на юридический.
- Из тебя прокурор не выйдет.
- Почему? - Ты добрый.
- Спасибо, утешил.
Богачев сказал:
- А ну вас к черту, ребята, я о серьезном, а вы шутки шутите!
- Есть хочу, - тягуче повторил Пьянков, - и помидор тоже.
- Не глумись, - попросил Брок, - Паша в полемическом запале, а ты о хлебе насущном. Стыдно.
- А ну вас, - повторил Богачев и предложил: - Геворк Аркадьевич, пошли перед завтраком партию бильярда сгоняем, а?
- Только вы не будете меня терзать вашими разговорами, ладно?
- Не буду, - пообещал Павел, и они пошли в маленькую комнату около столовой, где стоял старый бильярд.
После завтрака Богачев надел меховую куртку и отправился гулять. По дороге он заглянул в дом к радисту Сироткину, чтобы передать ему две банки сгущенного молока для медвежонка, прозванного зимовщиками Королем Павлом. Медвежонок был совсем маленький, а поэтому ласковый. Он очень любил сгущенное молоко и игру в футбол. Радист Сироткин спал на кровати, а медвежонок лежал у него в ногах и грыз книгу. Он вопросительно посмотрел на Богачева и сразу же стал теребить Сироткина. Тот проснулся, увидал банки сгущенного молока и сказал:
- Спасибо. Что, снова радиограмму хочешь передать?
- Хочу.
- Молоко - взятка?
- Взятка.
- Сейчас я тебе раскупорю взятку, - сказал Сироткин медвежонку. - А ты пиши текст на бланке.
- Я уже написал, - сказал Богачев и положил текст радиограммы рядом с банками сгущенного молока. Сироткин прочитал вслух:
- "Кутузовский проспект, 52, 123, Струмилиной. Прилетел на остров Уединения.
Живем тут второй день. Здесь солнце ночью. Напишите мне, потому что я жду и загадал на счастье. Богачев".
- Не пропущу, - сказал Сироткин, - это шифровка какая-то.
- Это не шифровка, - вздохнул Богачев, - это значительно серьезнее.
- Понял, Король Павел? - обратился Сироткин к медвежонку. - Любви все возрасты покорны, ее порывы благотворны... Слушай, Богачев, у нас в старину таких радиограмм любимым женщинам не посылали.
- Смущаюсь я, - сказал Богачев и нахлобучил шапку. - Передай, когда на дежурство заступишь.
- Ладно.
- Пока.
- Будь здоров, не гоняй коров.
- Будет сделано.
Богачев сказал эту фразу, подражая Райкину. Сироткин визгливо засмеялся и начал открывать банку молока большим трофейным тесаком.
11
Собаки бежали быстро.
- Эге-гей, кормильцы! - кричал каюр Ефим. - Вперед, вперед, нерпой накормим!
Скорей дрогнули, лаечки!