При определенных обстоятельствах, правда, надо рисковать, принимать новое в процессе работы, иначе та же машина, еще не родившись, может устареть. Так где же лежит эта золотая середина допустимого риска и ограничения конструкторской мысли? Кто гарантирует тебя от ошибок? Видимо, только интуиция и собственный опыт. Так считает Кучук-Яценко.
Три года потребовалось на то, чтобы создать надежную производительную сварочную машину. Следующие три года ушли на разработку, доводку, испытания. Кучук-Яценко полагал, что дело сделано. Но все испытания, проведенные в различных климатических условиях, опытные образцы, заслужившие немало лестных слов от транспортников и получившие одобрение авторитетной госкомиссии, — все это еще не давало машине права на существование. И магическое слово «серия», как дамоклов меч, висело над ними затем целых четыре года.
Серийное производство поручили Каховскому заводу, который выпускал до этого только примитивное сельскохозяйственное оборудование. Вот тут-то и Кучук-Яценко, уже кандидат наук, и Сахарнов, и остальные создатели машины испили до последней капли горькую чашу, именуемую одним выразительным словом — «внедрение».
Их машина — сгусток наисовременнейшей передовой научной и конструкторской мысли — стала своеобразным катализатором в жизни еще недавно заурядного и маломощного завода. Началась реконструкция, которая заставила тысячи людей изменить темп жизни и работы. Дело было не только в техническом перевооружении. В конце концов, не так уж сложно теперь насытить предприятие точными станками с программным управлением. Значительно труднее поддается «реконструкции» мышление человека. А ведь от понимания объемности задачи, от внутреннего настроя, наконец, от технических навыков и умения рабочих, техников, инженеров зависела в какой-то мере дальнейшая жизнь машины, ее успех.
Там, в Каховке, за ворохом дел, споров, устранений неполадок Кучук-Яценко забыл о своем тридцатилетии и вспомнил о круглой дате лишь в двенадцатом часу, когда измотанный, голодный добрался наконец-то до гостиницы и дежурная передала ему поздравительную телеграмму от жены. Там же, в Каховке, в одной из командировок он узнал, что ему, Сахарнову и еще двум товарищам за разработку и создание полевой рельсосварочной машины присуждена Ленинская премия.
Этой машине затем было суждено сваривать рельсы не только у нас в стране, но и во Франции, Японии, Австрии, Италии. Энергетический кризис, разразившийся на Западе в последние годы, заставил и промышленников США по-иному посмотреть на роль железных дорог в экономической жизни страны. Теперь эта сварочная рельсовая машина работает и в Соединенных Штатах.