— Скажи, у тебя чувство юмора такое? Не знаешь, что такое колдовская этика? И волшебное право? Если хищная магическая тварь, рождённая убивать, убивает людей, то это не её вина — но вина того, кто выпустил её на волю. И это правильно. Я…
— Я знаю, что такое колдовская этика, — негромко перебил меня Джек. — И волшебное право. Мне доподлинно известно, что в случае проклятий закон работает так: виновен проклявший, а не жертва. И, кстати, если бы ты обратилась к специалисту по извлечению снов, всё кончилось бы точно так же. Твои сновидения обо мне с самого начала были не простыми. Была ещё вероятность, что рано или поздно они просто истощат тебя, и ты умрёшь во сне. Но это тоже, согласись, сомнительная перспектива.
— Мне следовало пойти в сонную полицию…
— Следовало, — согласился Джек спокойно. — Не факт, правда, что помогло бы: у них сейчас ужасный загруз, а сходу определить эту дрянь почти невозможно. У тебя вот не было ни шанса. Но в любом случае всё случилось так, как случилось. Прекрати вешать вину на себя. Хорошо?
Я равнодушно пожала плечами. Он что, правда не понимает?..
— Я поеду с тобой, — сказала я тихо. — Поговорю с полицейскими. Сделаю всё, что от меня потребуется, чтобы остановить его. Дай мне минуту, чтобы поговорить с Марджери…
— Во-первых, она и так всё уже знает. Во-вторых, прекрати думать страшно-ужасные мысли. Лучше скажи мне, левиплатформа или машина?
— На твоё усмотрение.
— Ага! Так ты всё же хочешь полетать над Городом со мной в обнимку? Ветер в лицо, огни, наши тела прижаты друг к другу…
— Прекрати! Это не смешно!
— А я и не говорю, что смешно! Но было бы очень романти-ично, заметь.
Придурок.
— Машина. Я выбираю машину.
— Жизнь полна разочарований.
*
Машина Джека оказалась огромным монстром неизвестной мне модели и предсказуемо оранжевого окраса. Агрессивно-кричащая снаружи, внутри она была поразительно удобной и уютной.
Джек молчал, за что я была ему благодарна: мне действительно нужно было обдумать и осознать случившееся.
За окном мелькали фонари, выхватывая из темноты краски осени и собирая их в причудливую мозаику. Туман стелился по улицам, превращая Город в декорации к страшной сказке. Новые районы, полные сияющих высоток, сменялись старыми узкими улочками, где домики жались друг к другу, как будто мёрзли. Думаю, они вполне могли бы ночами рассказывать сказки о тех столетиях, которые им довелось видеть своими глазами.
Есть что-то очень приятное в том, чтобы, сидя в тёплом нутре машины, мчаться по улицам сквозь осеннюю ночь. Думаю, я могла бы вовсю наслаждаться этим, если бы не сопутствующие обстоятельства. А так я просто полуприкрыла глаза, позволяя фонарям слиться в одну сияющую линию, и постаралась хоть немного раствориться в этом движении.