Владимир<скую> г<убернию>. Провел оч<ень> приятно время. Это были последние мои каникулы. Теперь приступил к работе. Изучаю музей – и то, что выставлено, и архивы. Последние оч<ень> солидны. Первая моя задача – придать всем выставленным для обозрения коллекциям систематический вид и сделать всюду новые, более объяснительные надписи. Эта часть очень хромала здесь. – Но в общем я еще не привык к своему новому положению. Все как-то чуждо, не то что Ясная Поляна. – Не нужно ли о чем-нибудь справиться для Вас в Румянц<евском> музее? Буду оч<ень> рад. Пока позвольте пожелать всего хорошего! Т<атьяне> А<ндреев>не, А<лександру> М<ихайловичу>, Л<ьву> Л<ьвовичу> и А<нтонине>Т<ихоновне> и Д<ушану> П<етрови>чу сердечный привет.
Ваш В. Булгаков
63. В. Ф. Булгаков – С. А. Толстой
21 августа 1916 г. Москва
Москва, 21 авг<уста> 1916 г.
Дорогая Софья Андреевна, сердечно благодарю Вас за письмо, которого я не ожидал, вернее – на которое не претендовал – так скоро.
Оч<ень> благодарю Вас за добрую память обо мне. – А у меня жизнь идет таким энергичным темпом, что я не вижу, как дни летят. Работа и жизнь в музее мне так приятны, как я и не ожидал. Главное, оч<ень> приятно чувствовать себя в курсе дела, так сказать – на месте. А я именно так себя чувствую. Например, столярная работа может быть хорошей, но я не могу ее делать так легко и приятно, п<отому> ч<то> я ее не знаю. А ту работу, которую мне здесь предлагают, я знаю. И ее много, и я чувствую, что она нужна и полезна. Словом, кажется, я пришелся ко двору.
Сегодня был в музее некто Боднарский, секретарь Имп<ераторского> Русс<кого> библиографического об<щест>ва при Москов<ском> ун<иверсите>те и председатель библиограф<ической> комиссии при Толстов<ском> об<щест>ве. Он рассмотрел мою работу по описанию библиотеки Л. Н-ча как специалист в этой области и страшно расхвалил ее. Назвал ее классической и заявил, что если бы я больше ничего не написал, то имя мое было бы уже увековечено в истории русс<кой> литературы. (Видите, Софья Андреевна, какой я хвастун: передаю такие вещи!) Боднарский на первом же собрании Правления Толстов<ского> об<щест>ва хочет поднять вопрос о том, чтобы просить Академию наук издать мою работу.
Приглядевшись к музею, я нашел, что это – оч<ень> и оч<ень> симпатичное учреждение, только порядку в нем мало. Этот дефект надо постараться устранить. Публика ходит все время: много военных, учащихся и пр. Многие проявляют большой интерес к тому, что выставлено в музее.
Мы непременно, с более деятельными членами Толстов<ского> об<щест>ва, постараемся влить живую струю в жизнь Общества и музея.