На все про все мне потребовалась двадцать одна минута. Я еще и умылся. Вроде и не нужно было, но мне очень хотелось плеснуть себе в лицо холодной воды и растереть лицо. Мысли скакали, кровь бурлила от злости, и по-прежнему хотелось материться. Зайдя в гостиную, дернул рукой, поправляя рукав домашнего кимоно. Меня сейчас все раздражало, и казалось, что даже любимая одежда сидит как-то не так. Пройдя к пустому креслу, буквально упал в него.
– Нас поимели, – начал я. – Просто цинично поимели.
На лицах обеих женщин вылезло удивленное выражение.
– В каком смысле? – произнесла осторожно Атарашики.
– В переносном, естественно, – бросил я раздраженно. – Никакого клана нашему роду.
– Что у вас там произошло? – произнесла Атарашики, поджав губы.
– Затопленное Хранилище находится на территории Японии, а значит, принадлежит государству, то есть императору, – практически выплюнул я в конце. – Ну а все, что находилось внутри Хранилища, считается кладом, а значит, по закону, половина принадлежит опять же государству. Причем, чтобы разделить клад, нужна оценка. Так что сначала оценка, а потом распределение. Это почти дословно, – поймал я на секунду ее взгляд. – От себя добавлю, что оценивать можно сколь угодно долго и с любым результатом. Так что неизвестно, что отойдет именно нам. Такие дела. Маску и планшет он, естественно, не отдал, так что в итоге мы имеем лишь благодарность императора. Да и то, благодарил он до того, как узнал про Хранилище. Если подумать, то и благодарность недействительна.
– Но… Как же так? – пробормотала она растерянно. – Мы же… Он…
– Это что получается, – произнесла хмурая Норико. – С нами провернули такой же финт, как и с Минамото?
– Хуже, – произнес я сквозь сжатые зубы. – Минамото действительно вернули то, что когда-то принадлежало императорскому роду, а у нас он хочет забрать то, и уже забрал, что им никогда не принадлежало. Да и его «спасибо» технически недействительно. Было что-то вроде: «Спасибо, а не, стоп, подожди».
– То есть этот подонок спустил в унитаз тысячелетия братских отношений? – процедила Атарашики. – Так еще и думает, что мы ему все найденное в Хранилище отдадим? Он там что, совсем из ума выжил?
– И что теперь делать? – спросила Норико, переводя взгляд с меня на Атарашики и обратно. – По идее, это если и не война, то вражда точно, но враждовать с императорским родом…
– Он не остановится, – потер я лоб. – Не может остановиться после того, что сделал. А значит, попытки забрать нашу добычу будут продолжаться.
– Мы не можем враждовать с императорским родом, не те весовые категории, – прикрыла глаза Атарашики.