– Поздорову, хуман, поздоровался он. – и тебе Ганга здравствовать. Как в ставке оказались?
Он был из рода Гремучих змей и принимая нас за своих, хмуро смотрел на нас и на наш импровизированный стол.
– Вчера вечером… пришли – ответил я.
– Вас никто не видел…
– А кто может увидеть, когда все бестолково бегали по холму и орали. Я подумал это у вас развлечение такое, поджечь шатер и прыгать вокруг него. Мы посмотрели на ваши пляски и остались в шатре. Сюда никто не заглядывал.
– Дармоеды! – ругнулся орк. Прозевали. Пойду Быр Караму доложу о вас. – Он вышел через ту же дыру.
Еще через полчаса нас позвали к правой руке хана.
Быр сидел у себя в шатре и был насуплен. В прочем, как и всегда. Я еще не видел на его лице улыбку. Вечно озабоченный, вечно в делах, он был в плохом настроении. Шпионов ловить, это тебе не удочкой рыбачить. А тут таких гостей прошляпили…
– Присаживайтесь, – не очень любезно предложил он. Затем испытующе посмотрел на меня. Нам принесли гайрат. Мы с Гангой пригубили.
Почтив традиции, Орк спросил:
– С чем прибыли?
Ганга открыла рот что бы сказать, но я опередил:
– По делу.
– По какому делу?
– Дел два.
– Что за первое дело? – Быр был непробиваем, а я зная, что ему можно говорить правду, начал с меньшего.
– Я, как посол короля Вангора, должен отвезти ответ королю от Хана, о том, что мы сговорились. Империя нападает на Вангор, вы на империю.
– Так и есть. А в чем проблема? У тебя есть перстень великого хана, это знак его согласия…
– Все верно, – согласился я. – но все это может не произойти.
– Не произойти? Почему? – удивился Быр Карам. – Лигирийцы откажутся от нападения?
Нет, отказаться они не могут. Слишком много средств влито в подготовку этой войны. Орки могут не пойти.
– Почему ты так считаешь? – нахмурившись спросил Быр. – Не веришь в наши договоренности?
– У вас может начаться гражданская война. Не до того будет.
– Хм. Очень интересно. Почему ты так решил?
– Не я, Худжгарх так сказал.
– Быр Карам от моих слов даже дернулся. Он пристально на меня посмотрел.
– Подождите здесь, – немного подумав, проговорил он. – Я сейчас вернусь, – пообещал он и поднявшись, стремительно вышел из шатра.
Ганга все это время сидела молча, как истукан. Изображала из себя примерную своч[2].
Вскоре стремительно вошел Быр и приказал:
– Оба за мной.
Он повел нас к шатру хана. Мы вошли. Ганга спиной, я лицом к хану. Широко улыбаясь, словно встретил давнего лучшего друга, которого не видел много лет.
Увидев меня, хан так скривился, словно ему в рот всунули лимон и заставили разжевать. Я моментально стер улыбку с лица и тревожно спросил.