— Так всё, как всегда. — Парень пожал плечами и перепрыгнул небольшую ямку. — Налоги вот только новые ввели. Весенние.
С деревень налоги собирали раз в год, когда крестьяне убрали урожай и уже продали его. Осенью и скот, который на мясо, как раз резали. Это даже, считай, уже почти зимой. Всю зиму, до самого межсезонья налоги собирали, вытряхивая из неплательщиков долги различными способами.
Весной с крестьянина взять нечего, это даже такой сугубо городской житель, как я, знает.
— Давно ввели? — Спросил и понял, что туплю.
Меня всего-то год не было в баронстве. Если бы раньше такой налог существовал, я бы точно знал. Это явное нововведение, если тут этот налог даже малолетки обсуждают, которым априори должно быть наплевать на взрослые денежные дела.
— Так в первый раз. — Подтвердил мои мысли пацан. — Баронова жена придумала. Живой.
— Кто «живой»? — Не врубился я в его слова.
— Налог живой. — Пояснил Ситочек, шмыгнув носом. — Обычный жеж зерном, али сеном можно сдать. Ещё брюкву наш сосед возил. А щас или деньги, или живность какую-то давай. Курицу там, козу. Коней ещё в прошлое лето всех забрали, но то сказали на защиту от разбойников, что прошлого баронета сгубили.
— Лошадей отобрали, чтобы воевать против разбойников, правильно я понял? — Интересно, кто это на крестьянских лошадках решил воевать с теми разбойниками? Да и зачем? Неужели разбойники, поняв, что их надули со мной, решили пойти войной на баронство?
Это даже не смешно.
— Ага. Забрали и увели всех. — Кивнул он на мой вопрос, после чего обернулся на девочку. Видимо, её вид его успокоил, потому что он продолжил. — А у одних намедни корову свели. Бабы выли, хотели не отдать, так одну забрали в замок и того, выпороли. А мужиков, сказали, в ошейники оденут, если кто будет супротивиться.
Охрененно девки пляшут. Корову забрали? Всех лошадей? А народу потом что жрать? Корова или лошадь у многих основа хозяйства. Нет живности — нет и налогов.
— А если нету ничего — девок на выданье забирают. — Продолжал тем временем пацан, не смотря на меня.
Он снова оглянулся, но как-то судорожно, словно ждал преследования. Похоже, не верил, что давешние противники оставили нас в покое.
Девочка тоже начала оглядываться и вся сжалась.
— Куда забирают? — Не понял я последнего.
Я понимаю, живность, корову там, козу. Но с девок-то какой навар? Доить их что ли?
— Не знаю. — Почему-то зло отреагировал Ситочек, косо глянув на меня. — Их сначала замковые пользуют, а потом уводят куда-то. В нашей деревне почти всех уже свели, тока вон, сеструха осталась, да у бабки Тенихи дочка. Но на ту Петик засматривается, сын старосты. Это ты которому бока намял.