Разбогатев на этом бизнесе, мужик решил сам попробовать себя в торговле. Да только сгинул в первой же поездке, вместе со старшим сыном. Неблагородные женщины не могут владеть имуществом, и мать позвала брата погибшего мужа в этот дом. Скорее всего, не хотела, чтобы нажитое досталось чужому человеку.
Тот к тому времени уже пару лет оплакивал смерть своей жены и почти всё своё хозяйство пропил.
Узнав о гибели хозяина, объявились владельцы товаров. Они всё забрали, (может чего и лишнего прихватили, это осталось за кадром), но за хранение платить отказались. Вроде как, некому.
Дело было больше года назад. Я ещё в это время жил в замке, кстати, но про этот случай почему-то не слышал.
За прошедший год отец парня оплакивал не только умершую жену, но и почившего брата, усиленно пропивая имущество последнего. Хозяйство было большое, и алкашу пришлось постараться, но он справился. Женщина, видя, что жизнь с новым мужчиной не сахар, слегла, а месяц назад и умерла. Думаю, алкаш этого даже не заметил.
С той поры, дети выживали, как могли. По местным меркам, они и не дети давно. Девочке четырнадцать, если бы не отсутствие приданого, давно была бы замужем, но смерть отца порушила все ранние договорённости. А парню вообще скоро шестнадцать стукнет, даже по меркам города уже взрослый мужик.
Вскоре, пришла соседка с едой и мы с Ситочком зашли в дом, а Кейа осталась во дворе. Пьяного «хозяина дома» я не увидел, но его храп из соседнего помещения сказал, что «хозяин этого дома» мне нормально поесть не помешает.
Соседка принесла свои приборы, сама бегала к себе несколько раз и принесла чугунок с горячей мясной похлебкой, немного влажный хлеб и два яйца. Зелени так полный ворох притащила. Думаю, она просто похватала, что было у неё в доме, потому что приправа была в том же пучке, что и съедобная зелень.
Женщине было чуть больше тридцати, и по деревенским меркам, она уже была «пожилая». Крестьянка с видимым любопытством рассматривала меня, и даже потрепанная безрукавка её чем-то впечатлила, раз она начала зазывать меня «переночевать», почти в открытую назвав цену в две серебрушки «за стол и постель».
Муж у неё есть, скользь упоминала, но крестьяне в этом мире на такой «заработок» жены смотрят скорее с одобрением, чем с осуждением. Многие сами готовы продать свою жену даже за меньшую сумму.
Мне предлагали такое и не раз, пока в столицу добирался. Даже будучи не благородным, но при деньгах, в деревне можно выбирать любую. Разве что цена будет разной на замужнюю или на свободную. Отцы своих дочерей продают не менее охотно, чем мужья своих жён, на девственность крестьянам обычно наплевать.