— Видали! Видали!! Товарищ предчека!..
— Царский флаг, — равнодушно буркнул Бондарь. — Чего удивляешься?
— Так это же буржуи повесили!! Разрешите потрясти гадов… Товарищ Бондарь!..
— По коня-ям! — Бондарь перекинул ногу через седло, подобрал поводья и тронул шпорами бока коня.
У особняка уже стояли три подводы, на которые грузили тюки с документами. На том месте, где горел костер, чернело большое пятно растоптанного сапогами пепла.
Бондарь долго сидел за столом, положив руки на разбросанные папки, выпрямившись, со сжатыми губами. В его неподвижной фигуре чувствовалась страшная усталость последних бессонных ночей.
— И все-таки, — произнес задумчиво Андрей, — это уголовное преступление. И совершил его человек, опытный в таких делах.
— Откуда выводы?
— Виден почерк. Я начинал в уголовном розыске. Насмотрелся всякого… Тут чувствуется искушенная рука… Как открыта дверь. Точный удар…
— Полковник говорил о своем связнике, — пробормотал Бондарь.
— Что о нем знаем? Ни фамилии, ни адреса… Множество кличек… Словесный портрет: высокий, одутловатое лицо, ходит ссутулившись, голубые глаза… Найди в трехсоттысячном городе!
— Уголовный мир не так уже и велик.
— Но проникнуть в него не так просто.
— Времени мало, — вздохнул Бондарь. — Попасть можно куда угодно, если потребуется для дела и пользы революции. Вот ты говоришь «уголовщина»… Но пропал и альбом. Какая связь?
— Не знаю, — сознался Андрей, — но искать следует связника полковника. Он уголовник. Не из простых босяков.
— Да, — согласился Бондарь. — Это кончик веревки.
— А если за этот кончик водит нас полковник? — усомнился Андрей. — И никакого альбома вообще не существует!
— Все может быть, — подумав, проговорил Бондарь, — но даже и в таком случае мы должны предполагать, что он есть! Есть, и мы обязаны обезопасить подполье от появления альбома у деникинцев! Слишком много может быть поставлено на карту… Ты начинал в уголовном розыске? По фене ботаешь?
Говорю, — неохотно сознался Андрей, — но я бы этот воровской язык…
— Кто у тебя в городе из близких?
— Один, как перст, даже тоска берет, — засмеялся Андрей на мгновение задумался. — Хотя есть одна знакомая… К сожалению, пока между нами ничего серьезного.
— Кто ты для нее?
— Обычный советский служащий. Отец у нее — язва.
Бондарь тяжело повернулся на стуле и кивнул на груду папок, навалом лежащих на развернутом брезенте.
— Дай-ка мне дело об ограблении ювелирного магазина, — попросил он. — Помнишь?
— Дело банды Корня? А как же, залетные птицы…
Андрей долго копался в папках, потом вытащил одну — тонкую, с матерчатыми завязками.