«Отсюда я, наверно, больше не выйду. Но я должен был сюда вернуться! Теперь я знаю, что Забулдыгу убили. И значит, альбом не сгорел. Он существует! И пока он есть, быть может, сотням людей грозит гибель. Я обязан их спасти, помочь общему нашему делу… Что бы со мной они ни делали…»
Фиолетов бросил на землю окурок. Он положил руку на плечо Андрея и легонько подтолкнул к выходу:
— Пошли. Хватит мечтать. На то время окончилось.
* * *
Пытками руководил Фиолетов. Он приказал Андрея раздеть и привязать к железным крючьям, вбитым в стену подвала. Первое, что ощутил Андрей, голый и распятый, это было унизительное чувство полной беспомощности и стыд за свое обнаженное поруганное тело. И страх, охвативший с головы до ног. Уже потом, когда начали бить, все это ушло, уступив место нечеловеческой боли. Он кричал до хрипоты, извивался в своих путах, колотился затылком о камень стены. Порой терял сознание. Его обливали водой.
Фиолетов сидел в кресле, беспрерывно курил, нога его, переброшенная через колено, нервно подрагивала. Он задавал вопросы. Кивал двум солдатам в исподних рубашках. Те брали по его выбору то клещи, то жаровню с углями и подступали с ними к повисшему на крючьях мокрому от смертного пота телу.
— Зачем убил?! Когда?! Зачем?! Какую цель преследовал?! Что взял?! Убил?!
Так длилось несколько часов. Однажды Фиолетов вышел из подвала. Солдаты, не обращая внимания на Андрея, уселись в углу возле стены и стали есть что-то из котелков, скребя ложками по стенкам и тихонько переговариваясь. Андрей висел на стене с вывернутыми суставами рук, тело его, наливаясь ледяным холодом камней, тряслось в ознобе.
Потом Фиолетов вернулся, и солдаты снова отставили свои котелки.
* * *
Два дня Андрей валялся на соломе в одиночной камере, К нему никто не заходил, лишь изредка надзиратель открывал дверь и опускал на пол кружку воды и кусок черствого хлеба. Постанывая, Андрей на локтях подползал к еде и жевал, пил через силу, преодолевая в горле комок отвращения. Устав даже от еды, он прислонялся спиной к стене и думал, полузакрыв глаза:
«Они ничего не добились. Я единственный у них, кто видел Забулдыгу. Тот убит. Это был грабеж или кому-то потребовался альбом? Конечно, альбом… Когда я пришел в подвал, то воры сразу меня встретили враждебно. Почему?.. Джентльмен должен был прийти к Забулдыге. Он ушел с утра. А был ли он у Забулдыги? Если был, то… Джентльмен мог убить Забулдыгу, чтобы овладеть деньгами. А если тот рассказал об альбоме, то завладеть и альбомом. Поэтому он захотел избавиться от меня, как от лишнего свидетеля. То, что я сотрудник контрразведки, должно запугать их до смерти. Возможно, воров уже нет в городе. На какое-то время можно быть спокойным, что фотоснимки не появятся. А мне следует думать о том, как отсюда выбраться. О Джентльмене знаю только я. Интересно, участвовал в этом Неудачник?..»