Сидевший на первом этаже вахтер сделал вид, что не заметил посетителя. Деревянные двери лифта были распахнуты настежь. Гость зашел, аккуратно закрыл за собой наружную и внутреннюю дверь. Затем нажал кнопку 4 этажа. Лифт плавно тронулся с места. Через десяток секунд он остановился. Гость открыл двери, шагнул в коридор. Дверь в конспиративную квартиру была открыта. В коридоре стоял крепкий мужчина в сером костюме. Квадратная челюсть, нахмуренные брови, холодный и пустой взгляд профессионального убийцы, зловещий шрам белым прочерком наискосок рассекающий правую бровь – встречающий был похож на отмороженного американского гангстера времен «сухого закона». Но при виде выходящего из лифта начальства, во внешности «костюма» произошли чудесные метаморфозы. Взгляд потеплел, хмурое лицо разгладилось, приобрело оттенок подобострастия.
– Здравствуйте, Юрий Владимирович, – мужчина угодливо улыбнулся уголками губ и посторонился, давая гостю пройти.
Андропов, не останавливаясь, сухо кивнул и зашел в квартиру. С лица «серого костюма» сползла улыбка, в глазах на мгновение мелькнула тревога. Он чуть помедлил, и зашел следом. Аккуратно закрыл за собой дверь и клацнул замком, поворачивая круглый рычажок запорного механизма.
Шеф КГБ снял ботинки, прошел в гостиную, положил на диван пальто, поочередно стянул с холеных рук черные перчатки, бросив их рядом. Пристроил сверху норковую шапку и шерстяной шарф и быстрым шагом прошел к столу.
Там уже стояло любимое вино Андропова – полусладкое рейнское «Liebfraumilch», сверкающий чистотой бокал и тарелка с маленькими слоеными пирожками с капустой. Врачи запрещали Юрию Владимировичу употреблять спиртное, но он не мог отказаться от своих маленьких слабостей, и на встречах в конспиративных квартирах это вино неизменно присутствовало.
Полковник Остроженко тихо опустился на краешек стула, напротив начальника, но Андропов даже не взглянул на него. Взялся за штопор, лежащий на салфетке рядом.
– Юрий Владимирович, давайте, я открою? – предложил полковник.
– Сиди. Сам справлюсь, – холодно ответил председатель КГБ. Несколькими уверенными движениями вогнал штопор в пробковую крышку вина, чуть поднатужился и с хлопком вытащил его. Неторопливо налил вино в бокал, взял с тарелки и откусил маленький пирожок. Положил его на салфетку. Вытер руку бумажным полотенцем и подошел к окну. Замер с бокалом в руке, наблюдая за полетом кружащихся в воздухе снежинок.
Молчание затягивалось. Остроженко начал нервничать. Он ерзал на стуле, периодически вытирая ладонью капли пота на лбу.