В этом мне снова помогло духовное зрение. Время от времени я осторожно, едва-едва касался Рейки и отправлял в неё слабую духовную технику. Наконец понял — пора.
Раскинул руки, вновь становясь в Форму Круговорота. Постарался как можно быстрей наполнить энергией круги циркуляции в своём теле. Затем принялся ускорять их бег. И уже через десять вдохов с ухмылкой глядел, как почти не видимая глазу пыль от духовных камней принялась истекать нитями всех стихий. Ко мне устремились синие, к Рейке зелёные, Флаг, казалось, поглощал вообще всё, что проплывало мимо него.
И оказался полностью прав. Что мне и требовалось. Разве что помочь ей ещё и с духовной энергией. И без того полное средоточие быстро наполнилось до самого верха, я выплеснул силу в тело туманом, заполнил его им до предела, добившись того, что коснувшаяся меня энергия, просто не вмещалась в меня и тут же осыпалась с кожи голубой пылью. Через сто вдохов я словно стоял по колено в голубом тумане, который клубился у моих ног, захватывая и Рейку.
Я держал Круговорот столько, сколько только выдержали мои меридианы.
Не знаю, насколько это поможет Рейке в Возвышении, но пока я точно сделал всё, что только было в моих силах, чтобы ей помочь. Следующий раз настанет, когда она возьмётся за Стихиальный фиал. Пока же я занялся собой.
Пропитавшей тело силы мало. Я добавил к ней ещё и нити воды, которых тоже клубилось в теле в несколько раз больше обычного. Повёл нити по меридианам, затапливая их стихией, одновременно создавая Небесную Реку и Длань Возрождения. Кто сказал, что без обращения и созвездия, я могу повторять только Жемчужину?
Меридианы осветило техниками, явственно выделяя на их стенках едва заметные следы прошлых моих ошибок. Никогда я ещё не тратил земную технику лечения на такую крошечную рану, не сжимал сияние техники так сильно. Но когда шрам на меридиане исчез, понял, что на верном пути.
И любой, кто попробует отвлечь меня от моих трудов, очень и очень пожалеет об этом.
Удар голема скользнул по плечу, превратив новый халат в лохмотья, ссадил кожу и ожёг болью. Но в ответ мой кулак метнулся к его горлу. Вспышка обращения озарила всё вокруг, и новая техника Клатира рассекла камень, словно бумагу. Обезглавленный голем рухнул под ноги, но я о нём уже позабыл, развернулся налево и неверяще выдохнул:
— Да ладно!
Там, вновь недалеко, казалось, рукой можно достать, над развалинами высокого поместья переливался всеми цветами огромный шар.
Что-то я не припомню, чтобы в рассказах Гавала или Кирта эти вестники Поля Битвы появлялись так часто. Раз в месяц, иногда раз в неделю. Но не каждые же три дня?