– А ещё мне очень приятно было проснуться и увидеть вас, – я снова улыбнулся.
Щёчки Троекуровой предательски покраснели, и она отвела взгляд.
– Но мне любопытно, – продолжил я, – вас не смущает, что теперь все в доме Оболенских могут предположить, что вы сделали мне интересное предложение?
В том, что Софья поделилась этой новостью с Алисой, я почти не сомневался, но акцентировать на этом внимание не стал.
Девушка встрепенулась. Смущение как рукой сняло, и вот передо мной сидит гордая Царица Лицея.
– Пусть предполагают, – твёрдо ответила она. – И что? Тоже захотят вам что-нибудь предложить? Так пусть и предлагают. Решение всё равно принимать вам.
– Уже принял, – спокойно ответил я. – И хочу вам его озвучить. Собственно, вчера я и шёл в учсовет, чтобы попросить вас ничего не планировать на следующую пятницу – на девятнадцатое число.
Софья хлопнула ресничками, «сморгнув» всю свою холодную стать. Последнее время рядом со мной она быстро превращается в милую влюблённую девушку.
– Ничего не планировать? – переспросила она. – Вы… хотите меня куда-то пригласить?
– Именно. На ужин в ресторан.
Троекурова тяжело вздохнула, а затем, покачав головой, произнесла:
– Аскольд Игоревич, право слово. «Ничего не планируй, мы пойдём в ресторан» – оксюморон. Мне как минимум нужно запланировать подготовку к этому мероприятию.
– Я всё подготовлю, – усмехнулся я, понимая, куда она клонит.
– Но себя к выходу могу подготовить только я сама, – ровным тоном сказала она, а затем едва заметно улыбнулась. – Заберёте меня из московской усадьбы рода. Я отправлю вам адрес.
– Если вам так будет удобней, – тепло ответил я.
– А теперь с вашего позволения, я оставлю вас отдыхать. Скорейшего выздоровления, Аскольд Игоревич.
– Спасибо за заботу, Софья Антоновна.
* * *
Вечером в среду, семнадцатого февраля, после семейного ужина Первый вице-канцлер Российской Империи – Дмитрий Александрович Годунов, по обыкновению направился в малую гостиную Кремлёвской резиденции своего рода. Там он и нашёл самого влиятельного человека Империи, а по совместительству своего отца.
– Ну, как прошёл день? – спросил Дмитрий Александрович, заняв свободное кресло. «На работе» отцу с сыном не всегда удавалось увидеться, а дома обсуждать дела было принято только после ужина.
– Сносно, – отозвался Канцлер. – Если не считать того, что дело с нападением на Оболенских зашло в тупик. Сбежавший Гуру замёл следы и не отсвечивает. Но хуже всего, что мы знать не знаем, кто это и как он выглядит. Официально в «Белых клыках» нет Гуру.
– Но мы хотя бы располагаем сведениями, что это «Белые клыки», – попытался отвлечь отца Дмитрий.