, хотя красильные работы с пурпуром постепенно перемещались на север, к Родосу и Фивам. Одна из самых необычных серий мозаик, переживших VII и VIII века, когда византийские христиане уничтожили большую часть произведений языческого искусства, находится в церкви Сан-Витале в Равенне, Италия. На ней изображена жена Юстиниана, Феодора, окруженная слугами, увешанная драгоценностями и в одежде из тканей, окрашенных в глубокий, почти малиновый, оттенок пурпура. Константинопольский патриарх, по-видимому, писал свои официальные документы чернилами этого цвета
[252] (теперь используются обычные черные чернила), при этом некоторые из самых роскошных книг VI и VII веков были написаны на окрашенном пурпуром пергаменте из телячьей кожи. В венской национальной библиотеке хранится одна из таких книг, и на одной из самых замечательных ее страниц изображена история Иосифа, почти обнаженного, соблазняемого настойчивой женой Потифера. Надпись над картиной когда-то была серебряной, но теперь потускнела до черного цвета, а фон этой сексуальной сцены нежно-малиновый, как будто по нему размазали ягоды ежевики
[253].
Пурпурный – не единственный цвет в истории, использование которого регламентировалось строгими законами: в Англии было особенно строгое правило, введенное Ричардом I в 1197 году, «Ассиза о ткани», фактически закон, ограничивающий низшие классы обычной серой одеждой; в Китае во времена династии Цин (1644–1911) существовал оттенок желтого, который носили только люди, принадлежащие к низшим классам. По контрасту (как оптическому, так и политическому) после маоистской революции 1949 года все китайцы, независимо от их ранга, должны были носить одежду, окрашенную в синий цвет, – я помню, как тибетская монахиня рассказывала мне, что, когда она была ребенком и росла в Тибете, никому, кроме монахов и монахинь, не разрешалось носить оранжевое или красное. Но фиолетовый, безусловно, является цветом, сопровождавшимся наибольшим числом законодательных запретов в течение самого долгого времени. В наши дни не существует реального эквивалента подобной ситуации с красками – любопытство Перкина в лаборатории обеспечило нам возможность красить одежду практически в любой желаемый цвет, кричащий или спокойный, а гуру моды только указывают, в каких цветах нам стоит выходить на люди. Возможно, единственное место, где подобный вид цветового кодирования работает сегодня, – это жесткая структура, армия или школа, где небольшие вариации униформы служат для обозначения положения в иерархии.
Об этом явлении писали многие классические комментаторы, а лучшим источником информации в данном вопросе считается Плиний. Но на него это не произвело особого впечатления