И хотя его сильно тянуло домой, к Игле и сыновьям, выбор был очевиден. Много людей – это опасно. А Питер никогда не причинит им вреда. И своим спутникам тоже не позволит это сделать.
Пакс вернулся к дочери, которая всё ещё слушала ворон. Они теперь обсуждали какой-то амбар, у которого ураганом снесло крышу, и открылась целая гора кукурузы.
Мы уходим.
Домой?
Не сразу. Сперва в Широкую Долину.
Пакс уже рвался в путь, но дочери перед дорогой нужно было подкрепиться. И он повёл её вдоль берега, туда, где уловил густой черепаший запах.
Пакс показал дочери пахучее место в мягкой земле и стал рыть. Всего несколько дюймов вглубь, и вот он уже выгребает лапой несметное богатство – большую кладку кожистых черепашьих яиц. Пакс быстро набил себе живот и велел дочери есть сколько сможет.
Она покатала одно яйцо, а потом положила голову на лапы.
Пакс разбил кожистую скорлупу прямо у неё под носом, желток выплеснулся.
Лиска осторожно, недоверчиво лизнула, проглотила. Потянулась за вторым яйцом, разбила его сама и принялась радостно лакать. Потом ещё одно, и ещё, и ещё. Паксу стало легче: она уже два дня ничего не ела, но теперь её брюшко наконец округлилось.
Пора было идти.
Пакс оглядел прибрежный ил, потом сухую лесную подстилку над берегом, потом опять ил. Хоть и не хочется мочить лапы, но вода защитит их от опасностей.
И они пустились в путь по реке – то сквозь заросли тростника, то по галечным отмелям, а иногда заходили глубже в воду, и тогда река несла их сама. Они плыли по ней беззвучно, как рыбы.
Налетела гроза: внезапный залп твёрдых как пули градин перешёл в ливень с порывистым ветром. Но Питер показал Сэмюэлу и Джейд, как построить шалаш из кедрового лапника, и в этом шалаше они просидели скрючившись почти весь день, промокшие, но довольные: всё-таки не снаружи, не под хлещущими струями.
Когда наконец перестало лить, они переоделись в сухое и развели костёр из тростника, который Питер предусмотрительно наре́зал с утра и нёс с собой, обернув дождевиком.
Тростник сразу занялся, а вот дрова дымились и шипели, не желали разгораться. Но каким бы скудным ни был этот костерок, он всё же их взбодрил. Поев вяленого мяса с галетами, все трое уселись на одном бревне перед огнём.
Джейд достала книгу, а Питер и Сэмюэл начали от нечего делать обстругивать палочки. Но через минуту Питер заметил, что Сэмюэл уже отложил ножик и просто наблюдает.
– Отличный у тебя нож, – сказал Сэмюэл. – И ты здорово с ним управляешься.
– Я тут ни при чём, – возразил Питер, – дело только в ноже. Он очень старый, но и правда отличный.