Когда он поднялся на колени, вокруг царил хаос. Он слышал рычание Мэгги и несколько голосов, перекрикивавших друг друга. Вспышки неба, ног, асфальта. Кто-то пнул его ногой в голову, но промахнулся, нанеся лишь скользящий удар. Толстяк орал как резаный.
Пол ощутил рвотный спазм, но наружу ничего не вышло. Затем его опять пнули — на этот раз в живот. Он почувствовал, как внутри что-то хрустнуло, но успел ухватить ногу и повалить ее владельца на землю.
Что-то ударило в спину.
Опять рычание.
Кто-то пнул его по ногам, затем раздался звук быстрого движения, и нападавший споткнулся о Пола.
Перед глазами мелькнула собачья шерсть, раздался очередной поток ругательств.
Затем толстяк поднялся на ноги и, пошатываясь, заковылял прочь.
— Все, я сваливаю.
Пол сумел опять перевернуться. Трое мужчин и женщина уже уходили. Двое шатались, у всех из разных мест вытекала кровь.
Мэгги хромала за ними, рыча.
— Мэгги, — сказал Пол.
Она продолжала идти.
— Мэгги!
Собака остановилась и посмотрела на Пола. Затем развернулась. Боевой дух, похоже, покинул ее, и она медленно заковыляла обратно, держа переднюю левую лапу над землей.
Пол сидел на тротуаре, держась за ноющие болью ребра, когда Мэгги подскочила и лизнула его в лицо.
Он потрепал ее за холку.
— У тебя реально из пасти воняет.
Он чувствовал головокружение, и, когда адреналин начал покидать тело, нахлынула боль. Он вытер кровь с лица, стараясь о ней не думать. Пол плохо переносил кровь — как свою, так и чужую.
Некоторое время он сидел в тишине с закрытыми глазами в компании с тяжело дышащей Мэгги. Когда голова стала клониться вперед, Мэгги громко гавкнула.
— Все верно. Ты права.
Пол с трудом поднялся по стене и, прихрамывая, подошел к двери букмекерской конторы. Еще чуть-чуть, и она бы провалилась внутрь. Пол сумел протиснуться в образовавшуюся щель, не причинив двери еще большего ущерба.
Под ногами захрустело битое стекло. Внутри вдоль стен стояли полукруглые столы с привязанными к ним писчими ручками да игровые автоматы, сверкавшие яркими цветами. Оставшееся пространство занимали широкоэкранные телевизоры. В конце комнаты полущит из толстого стекла защищал конторку, за которой стояла женщина лет пятидесяти. Обеими руками она держала перед собой большой кухонный нож.
— Я не собираюсь причинять вам зло, — сказал ей Пол.
— Хм, да? Тогда я причиню тебе зло! Убирайся, пока я не отрезала тебе яйца!
Пол поднял руки, поморщившись от боли в животе.
— Слушайте, я… в смысле мы, — он указал на Мэгги, — только что отбились от ребят, которые пытались сюда вломиться.