Был уже почти полдень, когда впереди развиднелось. Прибавив шагу, я оказался на опушке леса. Впереди раскинулись луга, где пасся скот и лошади, и стояли маленькие фермы-сеттеры, где летом жили пастухи и работники. За ними на всхолмии над широким устьем реки лежал наш град. Просто удивительно, как далеко меня завело!
Торопясь вернуться домой как можно раньше, я почти сбежал по склону мимо коров и лошадей. Только у самой ограды я приостановился — при свете дня появиться на дворе с мечом я еще боялся. Но, пряча его в ямку у корней одиноко растущей сосны и забрасывая листвой, я твердо решил про себя — потихоньку попрощаюсь с матерью и уйду. Если мне будет угрожать опасность, на дворе мне делать нечего.
Меня никто не остановил, когда я перемахнул плетень, ограждающий скотный двор, и очутился на дворе. Но я уже намеревался потихоньку свернуть к конюшням, когда наконец почуял неладное.
На всем подворье никто не работал — рабы-трэлли, вольные слуги и сами викинги горячо обсуждали что-то. Слышались взволнованные голоса, люди суетились. Делая вид, что только что вышел из конюшни и еще по горло в работе, я приблизился к одной кучке трэллей, собираясь подслушать разговор.
Здесь меня нашла мать. Она вынырнула откуда-то и обвила мою шею руками, увлекая меня в сторону, подальше от чужих глаз и ушей.
— Хвала Латоне, ты живой! — воскликнула она шепотом, прижимаясь ко мне. — А я после того, как ты потихоньку ушел, места себе не находила!.. Где ты был?
— В лесу, за лугами, — ответил я. — Меня что-то повело, сам не знаю что. Я бродил без дороги очень долго, а когда рассвело, попробовал найти дорогу домой…
Мать придирчиво окинула меня долгим взглядом — моя одежда промокла насквозь от тумана и росы, в волосах застряли сосновые иголки, я был грязный, потому что спал на земле. При виде меня мать невольно улыбнулась:
— Как хорошо!.. Тебя не было здесь всю ночь, и это хорошо! Так всем и говори.
Я почувствовал тревогу:
— А что? Что-то случилось ночью?
— Ночью здесь случилось несчастье! — В голосе матери был страх. — Хозяин рвет и мечет — кто-то пробрался в его кладовую…
— Что украли? — Я тоже почувствовал страх: а ну как прознают про исчезновение меча?
— По счастью, ничего — воров успел заметить Ольгерд-скальд и спугнул их.
— Почему именно он? — Я говорил спокойно, а в душе у меня творилось что-то невероятное — ведь я видел Ольгерда, говорил с ним! Если он видел вора, то он видел меня! Но скальда не было в дружинном доме ночью!
— Ольгерд-скальд, — мать как-то сразу поникла, опустила голову, — он мертв…